Невешайнос и перстень Звездочёта

Тул ехал рядом с Арвидом, который, немало удивленный молодостью своего спутника, проявил к нему живейший интерес. Но его удовлетворение пришлось отложить, так как на скаку разговаривать было тяжело, а ехать надо было быстро. В одной деревне милях в двадцати от Большой реки сменили лошадей, немного перекусили и помчались дальше во весь опор, свежие лошади бежали легко.

Поздно вечером, когда на небе уже зажглись звезды, прибыли на берег Большой реки. Солдаты тут же стали разбивать палатку и готовить ужин. Тул, которому никогда в жизни не приходилось столько проезжать верхом на лошади за один день, да еще в такой спешке, буквально с ног валился от усталости. Едва он слез с лошади и присел на траву, как тут же уснул. Арвид велел солдатам осторожно занести Тула в их палатку, разуть и уложить спать на охапке сена, прикрытой плащом. Солдаты разместились в двух других палатках. На ночь выставили караул, но Тул ничего этого не видел и проснулся только на рассвете, отдохнувший, но страшно голодный. Хорошо, что заботливый Арвид догадался положить около постели Тула два больших сухаря и поставить кувшин с молоком, доставленный еще вечером из ближайшей деревни. Стараясь не шуметь, Тул взял сухари, кувшин и вышел из палатки, поеживаясь от предрассветного холода. Часовой подмигнул ему:

– Что, проголодался за ночь?

– Еще как. Я ведь заснул без ужина.

– Не приходилось раньше ездить верхом?

– Приходилось, но не так долго и не с такой скоростью.

– Король велел сегодня утром быть на берегу Большой реки, а мы успели пораньше. Но наши хоть и привыкли к таким переходам, а тоже устали, спят без задних ног. А уже пора будить.

С этими словами часовой заглянул в первую палатку и дернул за ногу ближайшего солдата. Тот недовольно брыкнул ногой, но после второго, более сильного рывка, проснулся и стал будить соседей.

После завтрака Тул и Арвид отправились на берег реки, где тоже стоял часовой, укрывшийся от глаз с тилюдовского берега за толстым тополем.

– Ну, что разглядел? – спросил Арвид.

– Возле развесистой ивы видите тилюдовца? Спрятался за кустом, а мундир все равно видно. А за ним там еще один или двое сзади.

– Вижу, – ответил Арвид.

– А ниже по течению локтей на пятьдесят-шестьдесят – еще один стоит совершенно открыто.

– Вижу.

– А там еще ниже опять тилюдовцы, тоже скрываются, еле заметны. Это у них манера такая, через одного стоят то на виду, а то прячутся. Если кто вздумает переправляться через реку, он, конечно, будет стараться пройти посередине между двумя открытыми часовыми, и как раз наткнется на засаду. Открыто стоит один, а в засаде не меньше трех. Я с час наблюдал, пока разглядел засаду, очень хорошо спрятались, да их сорока выдала. Трещит и трещит. Что, думаю, она расшумелась? Пригляделся и увидел. Как же мы тут переберемся на тот берег? Вон у них какое наблюдение.