Невест-то много, я одна

– Какая прелесть! – выдохнула я, боясь даже прикоснуться к драгоценностям. – А откуда маркиз узнал цвет платья?

– Так я сообщила, – хлопнула глазами Мона. – А как же? Ему ведь нужно было знать, в чем пойдет его спутница.

Я кивнула, всё еще не решаясь вынуть хоть одно из украшений.

Горничные оказались смелее. А может, им просто очень хотелось подержать в руках эти дивные вещицы.

И снова в четыре руки они надевали на меня драгоценности. Легкое ажурное колье, два широких браслета, аккуратные сережки, которые не станут оттягивать мочки ушей, и кольцо на всю фалангу. В последнюю очередь девушки аккуратно украсили мою прическу маленькой легкой диадемой. В такой можно и танцевать, голова не будет уставать, как от тяжести парадных тиар.

Я помнила изображенную на парадном портрете в нашем сгоревшем замке семейную пару моих предков. Уж не знаю, кто именно из ди Элдре это был. Но драгоценности на красивой леди, смотрящей с холста с легкой улыбкой, явно стоили целое состояние, были крупными и наверняка ужасно тяжелыми. Как у дамы шея не переломилась под тяжестью драгоценного головного убора, колье и висящих серег? Меня очень волновал в детстве этот вопрос. Я тогда еще не понимала, что от былого состояния и богатства ничего не осталось. В том числе не было уже и этих украшений.

К моменту нашего с Марикой рождения из фамильных ценностей рода ди Элдре сохранилось лишь несколько портретов предков, которые когда-то давно эти драгоценности носили.

– Прелесть! – умильно сложили руки горничные, рассматривая меня. – Леди Эрика, надевайте туфельки, и мы поможем вам спуститься. Его сиятельство уже ждет вас внизу.

Когда я сошла с лестницы и встала перед замершим в холле лордом Риккардо, он отмер не сразу. Просто стоял, смотрел на меня, словно на сказочное видение, и молчал. А я специально не стала накидывать плащ. Мне хотелось, чтобы маркиз увидел меня и… похвалил? А то вдруг бы тяжелый бархат плаща помял платье?

– Ну… как? – кашлянув, смущенно спросила я, не выдержав затянувшуюся паузу.

– Я сражен в самое сердце, – хрипло отозвался он, склонился и поцеловал мне руку.

В отдалении переглядывались и шушукались слуги, которые, конечно же, не могли удержать любопытство и подглядывали за нами.

Я улыбнулась и только теперь окинула взглядом наряд маркиза. Да, он действительно знал, какого цвета у меня платье. Более того, оделся в тон, а шейный платок был из того же шелка, что и мой наряд. Значит, заказал через слуг леди Алексине. И ведь никто и словом об этом не обмолвился.

– Едемте, Эрика, – наконец пришел в себя хозяин дома. Забрал у Моны плащ и помог мне его накинуть и застегнуть.

В экипаж я поднималась с его помощью, а там мы дождались, пока горничная расправит мне складки на платье и плаще, чтобы не помялись за дорогу.

– Мона, не переживай, – успокоил маркиз взволнованную девушку. – Я прослежу, чтобы у твоей госпожи всё было идеально. И разглажу заклинаниями все складки, если вдруг они появятся в пути.

Только после этого Мона успокоилась и оставила меня на попечение своего хозяина. А я чувствовала себя принцессой. И это было так удивительно и приятно.

Вот бы Марика была со мной рядом. Когда мы маленькие старались привыкнуть к новой трудной жизни в приюте и держались друг за друга, то часто витали в облаках, думая, что нас найдут какие-нибудь дальние родственники и заберут. Что у нас снова будет дом. Этого, конечно, не случилось. Но мы мечтали и о нарядах, и о том, что когда-нибудь отправимся на бал и будем танцевать в красивом платье и в драгоценностях. И будут музыка, зеркала и цветы. И прекрасный принц. О чем еще могли грезить маленькие девочки из аристократического рода? Конечно же, о принце.

Я улыбнулась своим воспоминаниям и детским мечтам. И вот я еду на бал. И возможно даже, увижу принца. Ох, Марика, Марика. Надеюсь, ты не натворила глупостей, сестренка.

Всю дорогу лорд Риккардо молча с улыбкой смотрел на меня, не делая попыток заговорить. Мы подъехали ко дворцу. Тут же подскочили лакеи, открывшие дверцы экипажа. Я выбралась наружу с их помощью и сразу же положила руку на подставленный локоть его сиятельства.

– Готовы? – спросил он.

– Нет! – честно ответила я.

– Тогда идем? – едва заметно хмыкнул он.

А я глубоко вдохнула, выдохнула. Выпрямила спину, вскинула подбородок и нацепила на лицо подобающее выражение. Конечно же, в приюте никто из наших преподавателей не верил, что однажды хоть один из сирот-дворян попадет на бал. Но программа предписывала дать нужное обучение, и нам его давали в меру скромных сил и возможностей.

И вот то, чего никогда не могло случиться, случилось. Сестра Антуа́на, вы неистово гоняли нас и при этом всегда твердили, что, даже если мы проведем свой первый бал в коровнике, должны оставаться леди.

Ну…

Я окинула взглядом возвышающуюся изящную громаду королевского дворца и хмыкнула. Это чуть лучше, чем коровник. Нужно будет привезти сестре Антуане какой-нибудь маленький памятный подарок из столицы. И остальным наставницам тоже. Даже матушке-настоятельнице.

– Что-то не так?