Невеста

Андрей понял, что уйти не может. Даже если бы захотел. Но если он хочет остаться, то должен продолжать этот мучительный разговор.

— Хорошо, Валя, — глухо сказал он, — не обращай внимания на мои слова. Итак, — теперь Андрей старался говорить спокойно и рассудительно, — ты хочешь написать прокурору. Но факты остаются фактами. Характер этого человека никого не интересует. О чем же ты хочешь писать прокурору?

— О нем, — словно обрадовавшись возможности продолжать разговор о Володе, сказала Валя, — о том, что он не такой, каким показался им на суде. Все твердят: «Факты, факты!» Но разве сам человек не факт? Разве он так прост, что о нем можно все узнать в течение каких-нибудь двух часов?

Андрею пришла в голову странная мысль. В основе всего того, что происходит сейчас с Валей, лежит просто наваждение. Вся она во власти противоречащей здравому смыслу навязчивой идеи. Ей надо противопоставить голос рассудка, железную логику. Сделать то, что делают врачи-психоаналитики. Надо вырвать Валю из заколдованного круга. Не высмеивать ее, не иронизировать, а расшифровать ее мысли, представить все в истинном свете.

— Хорошо, Валюша, — мягко сказал Андрей. — Значит, ты веришь, что найдется такой прокурор-романтик, который будет добиваться отмены приговора на основании твоего письма? Во имя чего?

— Как «во имя чего»? Во имя человека! Во имя справедливости! Неужели ты думаешь, что у нас нет идейных людей?

Андрей усмехнулся. Он терпеть не мог разговоров на отвлеченные темы. Всегда испытывал неприязнь к громким словам, газетным штампам и тому подобным вещам. Тех, кто оперировал философскими или политическими терминами, он считал либо неспособными заняться настоящим, практическим делом, либо демагогами, сознательно избравшими в жизни наиболее легкий путь.

Тем не менее вопрос Вали задел его.

— Нет, почему же! — с достоинством произнес Андрей. — Идейные люди есть, наверняка есть. Только они совсем не такие, как ты их себе представляешь.

— А как их представляешь себе ты? — настойчиво спросила Валя.

Андрей задумался. Он не был готов к ответу.

— Идейными людьми в современном значении слова я считаю прежде всего людей дела, — сказал он после паузы. — Знающих, что такое реальная жизнь. И не лезущих в политику. Парадоксально? Но тем не менее это так. Ты, видимо, полагаешь, что идейность неразрывно связана с политикой? А я убежден, что такой связи теперь не существует. Мир, если хочешь знать, в наше время развивается по другим законам.

— По каким же? — спросила Валя. Теперь она внимательно слушала Андрея, и это ободряло его. Пусть то, что он говорил, не имело прямого отношения к вопросу, волновавшему Валю. Но сознание, что он спорил сейчас с этим Харламовым, как бы соревновался с ним в логичности и оригинальности мышления, волновало Андрея.

— По законам природы, — ответил он.

— Мир всегда развивался по законам природы!

— Верно. Но раньше были известны лишь самые элементарные из них. В наше время люди проникли в тайну этих законов. От их желания зависит сохранить этот мир или разрушить его. Болтающий политик думает, что он решает судьбы планеты. А их решает человек, управляющий атомными реакциями. Если хочешь, я прагматик. Идейными я называю тех людей, которые исповедуют идею всемогущества человеческой практики. Ты меня понимаешь? Какого же человека ты рассчитываешь увидеть на прокурорском посту? «Идейного» болтуна? Но он отмахнется от твоего письма. Человека дела? Но такие люди обычно не идут в прокуроры. А если один из них и окажется за прокурорским столом, то он опять-таки будет тщетно искать в твоем письме факты. Факты руководят жизнью людей, Валюша!

— А если прокурором окажется ни тот и ни другой? Если им будет просто честный, добрый человек, верящий в справедливость?

— Что ж, — снисходительно улыбнулся Андрей, — рассмотрим вариант о честных и добрых жрецах юстиции. Но подумала ли ты о том, что все эти судьи, прокуроры, следователи наверняка завалены просьбами смягчить наказание виновным? Пишут отцы, матери, сестры, жены… Аргумент у всех один и тот же: мы его лучше знаем, он хороший, поверьте нам и отпустите его… Кстати, как ты подпишешь свое письмо? «Знакомая»?

— Невеста! — твердо сказала Валя.

— Невеста?! — изумленно переспросил Андрей, чувствуя, как кровь приливает к его лицу. — Ты с ума сошла!

— Почему?! — с негодованием воскликнула Валя. — Почему все вы считаете, что я сошла с ума? Почему вы уверены, что оставаться верной человеку, когда он попал в беду, — значит сойти с ума?

Андрей молчал, подавленный ее неожиданным признанием. Он еще надеялся, что Валя сказала это назло ему, в наказание за недоверие. Ему хотелось, чтобы это было именно так. Но он уже понимал, что Валя сказала правду.

— Нелепо! — медленно произнес Андрей.

— Почему?

— Это невозможно объяснить, если ты не понимаешь сразу.

— Но если я его люблю?