Невеста

— Это уже интересно. Мы-то думали, ты на Одессита когти точишь… поэтому и не трогали его. Даже вся шакровская зона в теме, что вот-вот откинешься, поэтому и волосинки с его плешивого «чайника» не трогали.

— Это не он. «Шипы» тут вообще побоку, — глухо проговорил Фрол. — Одессит сам терпила, его мусора под статью подвели. Мне Бугор нужен. Это он, сука, все подстроил.

— Я тебе признаюсь, брат, что и сам так мыслю, — вдруг сказал Сима. — Не хотели твои душевные раны тревожить. Все знают, что Кнута и его родню порешили по мусорской подлянке.

Некоторое время зэки молчали, каждый погрузился в свои мысли. Два официанта боязливо наблюдали за ними, втайне мечтая, чтобы эти мрачные типы наконец убрались из ресторана.

— Значит, в Москву поедешь? — нарушил молчание Шнобель, и Фрол кивнул.

— Стремно, Фрол, — вполголоса заметил Сима. — Нет сейчас у нас такой поддержки, как ранее.

Каждый сам за себя. Это мы еще тут одной бригадой держимся… А тех московских легавых шишек будь здоров какие «рексы» охраняют…

— Я дал слово, — упрямо проговорил Фрол. — Найду Нюшу, а уж потом…

— Может, ты для нее тоже один остался? И ты ей нужен как никогда! А сам под пули полезешь, пораскинь мозгами! — вспылил Шнобель.

— Мне нужны бабки, Сима. Подсобишь мою хатку старенькую толкнуть? У меня времени в обрез, самому некогда, — покачав головой, объяснил Фрол.

— О чем базар, — ответил Сима, туша сигарету, а Шнобель пристально посмотрел на зэка — не нравилось ему поведение друга.

— Ты, Фрол, чего-то темнишь. Зачем хату продавать? Где сам-то будешь гужеваться? Мы тебе лучше из общака выделим! У меня в столице связи с солнцевской бригадой имеются, они подсобят, если что!

Фрол поднялся, стряхнул с новой рубашки (братва после бани подарила) невидимые соринки.

— От души, пацаны! Общак не трожьте, это святое. Ну и вообще, за сегодня особое вам… Уважили, — произнес он и вразвалочку пошел к выходу.

— Ох, что-то Фрол мне не нравится, — пробормотал Сима.

— Я так мыслю, что он себя в камикадзе готовит, — в тон ему высказался Шнобель. — Словно в последний путь…

— Если он от своего не отступится, крышка ему. Легавые не дадут и на сто метров к Бугру подойти. Этого ментяру гнилого тут даже на днях по «ящику» показывали. Ряху отожрал — аж в телевизор не помещается!

— Ладно, пора по углам. Ты насчет хаты Фрола не забудь, — напомнил Шнобель, и они тоже поднялись.

Вечер был окончен.

Свидание

После визита к Бугрову Павлов направился к Милещенко, и тот продемонстрировал адвокату нож, на котором оказались отпечатки пальцев Кристины. Удивлению Павлова не было предела: он знал, им убивали людей, и ожидал увидеть перед собой как минимум какой-нибудь охотничий нож внушительных размеров, а это оказался обыкновенный столовый нож с легко гнущимся лезвием. Даже школьник, приложив небольшие усилия, мог бы сломать его пополам.

Затем Артем поехал в СИЗО, к Кристине. С собой у него был целый пакет различных вещей, которым люди порою не придают значения в обыденной жизни, но именно в местах лишения свободы этой неприглядной мелочовкой «сидельцы» начинают внезапно дорожить и ценить ее по достоинству.

Артем уселся на привинченный к полу табурет и стал раскладывать перед собой бумаги. Он думал о предстоящей встрече с Кристиной, но мысли его, как назло, возвращались к недавнему разговору с Бугровым.

Павлов не сомневался, что генерал не был с ним откровенен. И, что самое главное, замминистра явно чего-то боялся, цепкий взгляд адвоката определил это по глазам Бугрова, в которых на тысячные доли секунды мелькнул не то чтобы страх, а нечто вроде мимолетной тревоги.

В коридоре послышались торопливые шаги, и спустя пару секунд конвоир бесцеремонно втолкнул в комнату Кристину.

— Привет, — тихо произнесла она, убирая со лба волосы.

Павлов молча смотрел на нее. Несмотря на сложившуюся ситуацию, держалась она молодцом. Немного лицо осунулось, и легкие тени под глазами появились — и все.

— Как ты? — присаживаясь, спросила Кристина.

— Этот вопрос я должен задать в первую очередь тебе, — попробовал улыбнуться Артем, но улыбка осталась без ответа.

— Ты мне снился, — проговорила женщина.

— Гм… Кристина, у нас очень мало времени…

— Мало времени? Ха! Тема, что ты знаешь о времени! — воскликнула она, и глаза ее заблестели. — Знаешь, я поняла одно — каждому из нас нужно хотя бы сутки пробыть в заточении. Поверь, отношение к жизни меняется на все триста шестьдесят градусов!

— К твоему сведению, в свое время я имел удовольствие «отдыхать» в СИЗО, — сухо ответил Артем. — Если ты не против, перейдем к делу.

— Давай, — согласилась Кристина.

— Объясни, откуда взялись твои отпечатки на этом ноже?

Яснова сцепила в замок свои тонкие изящные пальцы.

— Опять ты за свое. Павлов, я же говорю, я понятия не имею, откуда взялся этот несчастный нож, да еще с моими отпечатками! И есть ли он вообще! Ведь прошло десять лет! Ты ведь знаешь, что я картошку толком чистить не умею, порежусь обязательно!

— Нам нужно обеспечить тебе алиби, — сказал Артем.

— Каким образом, позволь полюбопытствовать?