Невеста

В это время двери заведения распахнулись, запуская внутрь гурьбу девочек. Судя по всему, это была старшая группа — они выглядели лет на тринадцать-пятнадцать, и некоторые из них уже казались вполне сформировавшимися девушками. Они остановились в нескольких шагах от Павлова с заведующей и стали бесцеремонно разглядывать адвоката.

— У этой девочки есть родственники? — задал еще один вопрос адвокат, и заведующая окончательно убедилась, что он думает об удочерении.

— Мать, ее лишили родительских прав. Извините, Артем Андреевич, за нескромный вопрос… Вы женаты?

— Простите, но разве это имеет значение при удочерении? — удивленно вскинул брови Павлов.

— Нет, конечно, — немного растерялась заведующая.

— Заверяю вас, у меня есть все условия для того, чтобы обеспечить ребенка самым лучшим, — твердо проговорил Артем.

— Не сомневаюсь, — кивнула Тамара Иннокентьевна. — Дети любят природу. У вас, наверное, и дача имеется.

— Угадали. В Переделкине, как раз недавно строительство закончил, — суховато ответил адвокат.

Эта интонация не ускользнула от заведующей, и она примирительно сказала:

— Вы ничего такого не подумайте, Артем Андреевич. Я вижу, вы хороший человек. Но прошу вас, поймите. Этим детям, — женщина сделала жест в сторону притихших девочек, — нужно внимание и нормальное человеческое общение. Они не столько нуждаются в материальных благах, сколько в капельке теплоты и возможности быть услышанными.

Девочки зашушукались, одна из них робко улыбнулась Артему, при этом ее щечки залил румянец.

В этот момент показалась Кристина. Лицо спокойное, глаза абсолютно сухие, губы подкрашены.

— Ну что, едем? — каким-то безразличным голосом поинтересовалась она у Артема и словно невзначай коснулась пальцами своих изящных часиков.

— Сейчас. Про материальные блага вы хорошо сказали, и мне даже как-то неудобно вам сейчас помощь предлагать, — сказал Павлов, поднимаясь.

— Отчего же, — пожала плечами Тамара Иннокентьевна. — Мы никогда не отказываемся от помощи, особенно если это от чистого сердца. Кстати, мы на днях запланировали поездку на речном трамвайчике или теплоходе, еще не определились. — Она многозначительно взглянула на адвоката.

— Разумеется, — сказал Павлов, передавая заведующей визитку. — Сообщите, пожалуйста, сумму расходов, и я все улажу.

Кристина открыла было рот, чтобы поторопить Артема, как вдруг одна из девочек, стоявших и шушукающихся поодаль, стала пятиться назад, пока не уперлась спиной в зеркало. Ее широко раскрытые глаза чуть ли не вылезли из орбит, на перекошенном лице застыло выражение всепоглощающего ужаса. Она не сводила взгляда с Артема.

— Аня, что с тобой? — встревоженно спросила Тамара Иннокентьевна, почти бегом кидаясь к странной воспитаннице.

Девочка закрыла руками рот и трясла головой, с ее губ срывались какие-то нечленораздельные, мычащие звуки. Ее ноги подогнулись, и она стала оседать на пол. Заведующая принялась ее поднимать. Девочки отошли в сторону, при этом на их лицах не было испуга, словно все происходящее — вполне обыденная картина.

— Я могу чем-то помочь? — спросил Артем.

— Нет, не надо. У нее это иногда случается… Ира, ну-ка, бегом, позови Софью Сергеевну! — приказала Тамара Иннокентьевна, и одна бойкая девчушка, мотнув рыжими хвостиками, унеслась вверх по лестнице.

— Всего хорошего, — попрощался адвокат, но перед самым выходом снова посмотрел на девочку. Она стояла, обхватив руками заведующую, ее глаза были закрыты, а худенькие плечики продолжали вздрагивать. На полу, рядом с красными туфельками, медленно расплывалась лужица.

— Пошли. — Кристина тронула за рукав Артема, и они вышли наружу.

Фрол

— Шах.

Зэк, щуплый парень с плоским лицом и невыразительными глазами, чесал затылок и мучительно обдумывал следующий ход. Его оппонент был лет на двадцать старше и вдвое шире в плечах. Лицо словно высечено топором из старого дуба, спрятанные под густыми бровями глаза смотрели слегка насмешливо.

И в то же время весь облик уголовника говорил о том, что на узкой тропинке с ним лучше не встречаться.

— Твой ход, Кирза, — пробасил он, и щуплый еще отчаянней заскреб затылок.

— У тебя там что, вша завелась? — недовольно поинтересовался пожилой зэк, с интересом наблюдавший за игрой.

Кирза, проигнорировав вопрос, подвинул фигуру на другую клетку, обеспечив таким ходом, как ему казалось, временную безопасность своему королю.

Широкоплечий зэк по кличке Фрол хмыкнул и выдвинул ладью, лишая короля Кирзы какого-либо маневра.

— Мат. Все, Кирза, партия.

Сутулый нахмурился и смел свои фигуры рукой.

— Глупая игра.

— Ну почему же? — с невозмутимым видом возразил Фрол, аккуратно убирая в потрепанный пакетик шахматы — они были вылеплены из хлебного мякиша. — Если не умеешь играть, это не значит, что игра глупая. С тебя, кстати, сотка «зеленых».

— Как это? — опешил Кирза. — Ты же говорил, играем «ни на что»?

Барак взорвался от хохота зэков.

— Дурилка, — ухмыльнулся Фрол. — Ты что, думаешь, для меня сто баксов — деньги? Это так, ничто. Поэтому за тобой должок. Очевидцы — вся хата. Так ведь?

Со всех сторон послышался одобрительный гудеж.