Невеста Алдуина (СИ)

— Сос — виидост*, —, а затем он осторожно взял мою руку и приблизился губами к ране. Горячие губы прикоснулись к укусу, а затем я почувствовала его острый язык. Он впился им в рану, словно кинжалом, пробуя мою кровь. Я застонала от неприятных ощущений и боли. Внезапно он отпрянул, выпустив мою руку. Я позволила ей упасть, позволила стекать крови дальше. Алдуин отошел от меня, довольно облизывая губы. Я посмотрела в его глаза и заметила в них затаившуюся в глубине тень страха. Страха, возникающего, когда все устои, правила берут и рушатся. Все, во что ты верил — сплошная ложь. И теперь вся правда внезапно открывается перед тобой, и ты не знаешь, что делать и как действовать.

— Вазен… Ты говоришь правду. Твоя кровь на вкус похожа на мою. Ты божество, но твоя кровь не имеет аналога не в Нирне, ни где-либо ещё. Это невозможно.

Я понимала его эмоции, ведь сначала тоже не верила, что он сын Акатоша. И до сих пор верю с большим трудом.

Акатош защищает людей. Он их Бог, глава среди аэдра. А Алдуин кажется чем-то падшим, он не терпит людей.

— Ты можешь остаться, — это все, что он сказал. Алдуин встал напротив кучи засохших веток и, набрав в легкие воздуха, крикнул. — Йол!

Ветки сразу же загорелись и стали приятно поскрипывать. Я села около огня, пытаясь согреться. Я мало ела, мне нужна была другая одежда, и вообще хотела попасть к отцу.

Я стала греться у костра, обдумывая, что буду дальше делать. Алдуин разрешил мне делить с ним логово, но вряд ли это надолго.

— Почему ты не дракон? Ты управляешь ими, но сам похож на человека, — я говорила осторожно, ведь могла задеть гордость этого существа.

Алдуин опустил голову в нерешительности, будто никто ему раньше не задавал подобного вопроса.

— Драконом… Я был драконом, Лилит! — он резко поднял голову, и его рука сжалась в кулак. Красные глаза загорелись ещё ярче. Его сила снова касалась меня. — Но был слишком гордым драконом. Довакин со своей шайкой сразил меня, и я умер. Вернее должен был умереть. Но почему-то этого не случилось. Я очнулся таким в совершенно другом месте. Меня нашел дракон и отнес сюда. Он тоже задавал вопросы, но я не знал ответа. Моя душа непоглотима, и, все же, она должна была исчезнуть. Но вместо этого она обрела оболочку. И теперь я такой. Я понимал, что в этот мир что-то вмешалось. Что-то новое и непонятное. Я ощущал перемены. Не могу сказать, что именно стало причиной перемен.

Я поняла, что его лицо — красивая оболочка, скрывающая целую гамму переживаний, лишь немногие из которых он позволил мне обнаружить.

Я не могла ничего сказать. Я не знала, кто такой Довакин, и почему его душа обязательно должна исчезнуть.

Алдуин медленно сел напротив меня, смотря куда-то сквозь меня. Он размышлял. А я не могла ничего открыть нового для него. Я сама знала очень мало.

— Ты поможешь мне? Ты ведь хочешь избавиться от меня? Так? Помоги мне, и, может быть, мы никогда не встретимся, — неожиданно сказала я.

Алдуин посмотрел прямо мне в глаза, и от его ледяного осуждающего взгляда стало холодно даже у самого огня.

Я невольно потерла руки.

— Избавиться? Я дал согласие на деление своего логова с тобой. Я сохранил тебе жизнь. Ты достойна и моей помощи. Но что ты хочешь, Лилит?

Я не думала, что он так доброжелательно ответит. Хотелось приблизиться к нему, обнять, быть рядом. Я находила его очень привлекательным и тем, что с ним было мне безопаснее, чем с кем-либо.

— Тогда отнеси меня к святилищу моего отца. Ты знаешь эти земли как никто другой. Помоги мне убить твоего отца. Я знаю, что ты не веришь в мою победу. Но стоит попробовать. Вдруг освобождение твоей драконьей сущности в нем?

Алдуин издал тихий рык, который я не могла расшифровать. Вряд ли ему нравилась эта тема. Он не хотел убивать отца или же знал заранее, что все обречено на провал.

— Убить Акатоша… Знаешь, у нас нет понятия «иноземка». Это на нашем драконьем обозначает «пришелец из другого мира». Не из Обливиона, не из чего-то другого. Именно из совершенно другого мира. Никто не употреблял это слово раньше. Оно есть. Но им никто никогда не пользовался. Мир стал изменяться. Иноземные гости могут быть тому причиной. Я не верю в твою победу над моим отцом, но допускаю мысль, что ты можешь его убить, — Алдуин поднял с земли медвежью шкуру и встал. Он медленно подошел ко мне и, наклонившись, накинул мне ее на плечи. Его доброжелательность поражала меня. Ведь с какими злыми чувствами встретил он меня!

Я завернулась в шкуру, а он тем временем сел рядом. Теперь мне было намного теплее. Я мысленно благодарила Алдуина за помощь.

— Значит ты отнесешь меня, но когда?

Он тихо вздохнул и посмотрел в сторону выхода. Близился закат. Я уже видела, как над горами танцуют умирающие лучи солнца. Мы не могли полететь сейчас.

— Закат… Мы не привыкли делать перелеты ночью. Да и ты устала за сегодня. Тебя мой слуга использовал как пунах… Это ужасно и я не понимаю до конца, как он это сделал, ведь он огромен, — он посмотрел на меня. Его взгляд, полный знаний, сводил меня с ума. Казалось, он знает все. Даже больше, чем Хермеус Мора.