Невеста без места

– Да как же так, Огнявушка? – горестно покачал головой Горибор. – Из-за такой безделицы? Что я отцу его скажу? Только восемнадцатое лето парень на свете живет! Из-за такого разве умирают? Я его сам взял, отец отпускать не хотел, да он рвался, хотел чужие земли повидать. Не воевать же!

– Судьба у него такая, по всему видно, княжич мой, – назидательно сказал кто-то рядом, – все от судьбы!

Велька подняла голову, посмотрела. Говорил человек в одежде кметя, незаметно к ним подобрался. Велька его вроде и не замечала прежде, щуплого такого, невысокого, в отличие от других. Это, наверное, ведун и есть, тогда понятно, почему неказистый – ему, главное, не воевать, ему спасать потом вояк от безвременной смерти.

Ведун смотрел на молоденькую девку с недоумением и даже с обидой – дескать, эта-то что тут мешается?

– Своя у каждого судьба, – повторил он, и руку протянул к флакону с бальзамом, – это чтой-то?

Открыл флакон, плеснул на ладонь щедро, без береженья, понюхал, скривился.

– Нет, добрый человек, так не делай, – Велька попыталась забрать флакон, ведун отчего-то не отдавал, вцепившись всей пятерней.

Не успев и задуматься, Велька щелкнула пальцами, быстро пробежали в голове нужные слова, и руки у того безвольно повисли.

– Ты, Хрять, боярышне не перечь! – запоздало вмешался Горибор.

– Да я ж, да что ж… – ведун ошалело тряс руками, которые не слушались.

– Скоро пройдет! – утешила его Велька. – Это не опасно, не сердись.

– Волхвовка, значит, с нами тут… – теперь Хрять смотрел на Вельку по-иному, с уважением и некоторой опаской, – а я тоже вот… заговаривал, а никак…

– Волхва я слабенькая, – пояснила Велька, – а нам бы сильную где взять.

Какая ни слабенькая она, а поняла уже, почувствовала, что в Хряте этом силы нет, точнее, не больше ее, чем во многих людях. И заговоры его, конечно, не совсем бесполезны, но и не сильно действенны.

– Я заговаривал болячку-то, – настойчиво повторял знахарь.

А Велька чувствовала уже, что сила пришла. Без зова, без ее желания, сама. Хотя почему без желания? Хотела она лечить, и сила пришла, и легко как никогда, и было ее непривычно много, билась сила в кончиках пальцев, заполнила Вельку, как молодой пенистый мед заполняет корчагу по самое горлышко – не удержишь…

Это потому что дорога. На дороге больше силы, и волхвы сильнее, так говорят. А неумелые девки вроде нее, да еще просватанные – и уязвимее…

Но Велька увидела… что-то. На руке Ветряна, под повязкой. И быстро повязку сняла, провела по руке пальцами и почувствовала на воспаленной коже…

Шрам, старый, не слишком и заметный из-за воспаления и всех наложенных снадобий. Не простой шрам, а заклятый.

– Что это, ты знаешь? – подняла она взгляд на Хрятя.

– А клятва… это у всех, – пояснил тот и сделал попытку закатать рукав своей рубахи, но руки его пока не вполне слушались, – у всех княжьих ближних. Волхв в святилище клятву принимает и ножом раскаленным прижигает, значит, крест-накрест…

Другой кметь, сидящий в ногах у больного, тут же закатал свой рукав и показал Вельке такой же знак – на руке возле локтевого сгиба.

– Да, у всех, боярышня.

– А какая клятва?

– Да князю на верность. Как водится, послухами огонь, вода да ветер, и другое, как волхв скажет. Что он говорит, то мы повторяем.

– Ладно, я поняла, – кивнула Велька, расплетая косу, – веред со знаком рядом, видишь? Потому заговоры твои и не помогли, наверное. Буду я кровь ему огнем чистить, и помогай мне Матушка Макошь, в ее руках судьбы человеческие.

А сама стала мысленно читать старую, тайную мольбу к богу огненному, которую, а особенно имя того бога, даже волхвы вслух не произносили.

Волхва она огненная или кто? А предела себе не узнаешь, коли не попробуешь.

И вдруг Велька чуть не задохнулась от неожиданности, когда ей прямо в лицо полетела пригоршня воды. Да чего там пригоршня, ведро целое!

Моргая и вытирая мокрое лицо, она удивленно смотрела на взъерошенную Воевну, стоящую с пустым ведром в руках.

– Думать не смей, – припечатала боярыня, – не могу я тебе такое позволить, властью батюшкой твоим данной! И Даруна запретила! Нельзя! Ох ты, забота моя слезная, точно с тобой до Карияра не доживу! Это тебе не резами забавляться, это не дам…

А Вельке казалось, что дунь она сейчас на боярыню, и та упадет и не скоро встанет. Мешать вошедшей в силу волхве, той же Даруне во время справления обрядов, мало кто осмелится, но Воевне и в голову не пришло, что молоденькая княжеская дочь может быть так же опасна.

Мало того, и сама Велька до сих пор об том не подозревала. Ее дар, вроде всеми и признанный, в то же время не считался настолько настоящим…

Но сила стала опадать, как квашня, которую стряпуха помешала деревянной веселкой[36]. И зачем помешали?..

– Судьба так судьба, – твердила старшая боярыня, – что ему напряли, то и будет! Кому жить суждено, не помирает!

– Так, может, его судьба в том, что я рядом. Не мешай больше, Воевна, – сказала Велька властно, и боярыня попятилась, на миг увидев, как с юного лица ее княженки взглянула крутая нравом старая княгиня, матушка князя Велеслава, которой Воевна служила в молодости.