– Это твой собственный выбор. Я отдаю себе отчет в том, что я не красотка с журнальной обложки, перед которой невозможно устоять. Поэтому можешь спокойно и дальше втираться в доверие к остальным. Впрочем, этим ты уже занялся, как только избавился от меня.
– Я бы не стал употреблять слова «избавился», – возразил он. – И не говори мне, что тебе самой это не понравилось.
– Убирайся.
Он нарочито медленно поднялся на ноги.
– Мне выйти на улицу или я могу покинуть твою спальню через коридор?
– Как пришел, так и уходи.
– Боишься, что кто-нибудь решит, будто мы любовники?
Он видел, что она готова ответить колкостью, и тем не менее не удержался, чтобы не подразнить ее еще.
– Мы не любовники. И никогда ими не были, – выдавила она.
– Неужели? А как ты назовешь то, что произошло пару дней назад?
– Ошибкой.
– А ты не привыкла делать ошибки, я правильно тебя понял? Наша Каролин – ходячее воплощение безупречной добродетели.
– Я не хочу повторять ошибок.
– Придется.
– Я предупредила тебя.
– А я дал обещание. Не бойся, крошка, я не прикоснусь к тебе даже пальцем. Я не стану даже дышать в твою сторону. Я не отнесу тебя в постель, чтобы оттрахать до потери сознания. Я ничего такого не сделаю, пока ты сама меня об этом не попросишь.
Каролин рассмеялась, правда, немного натянуто.
– Скажи сразу: пока я не приползу к тебе на коленях. Это куда больше похоже на истину.
– Я не требователен, Каролин. Просьбы будет достаточно.
Окажись у нее что-нибудь под рукой, она наверняка швырнула бы в него. Впрочем, ей хватило благоразумия осознать, что подушка в данном случае не самое эффективное оружие. Поэтому она даже не пошевелилась. Тем временем Алекс выскользнул назад в окно.