Невеста для блудного сына

Времени в ее распоряжении оказалось даже больше, чем она предполагала. Родственники не торопились к покойной, хотя их голоса эхом разносились по всему дому. Разговор шел на повышенных тонах. Каролин сидела в кресле рядом с кроватью Салли в странном бдении, которое теперь было нужно разве что ей самой.

Ей не хотелось бросать Салли одну, даже несмотря на то, что той Салли, которую она любила и пыталась защитить, уже не было. Каролин почему-то была уверена, что кто-то позаботился о формальностях. В ближайшие часы за телом приедут, чтобы забрать его в морг. А пока Каролин была готова составить покойнице компанию. Было в этом бдении нечто смешное и слегка старомодное, но она считала своим долгом воздать покойной последние почести.

Прошло несколько часов, прежде чем в комнату заглянула миссис Хэтэвэй, заплаканная и растерянная. Бросив нервный взгляд на Каролин, она сгребла рассыпанные по столу таблетки.

– Простите, меня рядом с ней не было, – сказала она сдавленным голосом. – Мистер Макдауэлл настоял на том, чтобы я шла спать. Сказал, что сам посидит с ней. Если бы я знала, что у нее на уме, то ни за что не ушла бы.

– Алекс мастер убеждать других, – равнодушно произнесла Каролин.

– Нет-нет, спать меня отправил Уоррен, – поправила ее миссис Хэтэвэй. – Он сказал, что хотел бы провести время с сестрой.

Но Каролин лишь покачала головой. В последние несколько часов ее разум и чувства подвергались страшным перегрузкам, и теперь она погрузилась в блаженную немоту. Ей было все равно, кто что скажет. Ей было все равно, кто есть кто. Ведь Салли больше нет, хорошо это или плохо, и главное, ее собственная жизнь уже никогда не будет такой, как прежде.

– Вы ни в чем не виноваты, – тихо произнесла Каролин. – Она давно была готова уйти из жизни.

Спор в гостиной на мгновение сделался тише, и Каролин услышала, как к дому подъехала машина. Она выглянула наружу и увидела катафалк местного морга. «Мерседес». Макдауэллы привыкли иметь лишь самое лучшее. Каролин поднялась с места и на прощание пожала холодную руку.

– Какая замечательная была женщина, – сквозь слезы заметила миссис Хэтэвэй, хлюпая носом.

Каролин не стала с ней спорить. Она всей душой любила Салли, однако Салли Эйлборн Макдауэлл была слишком непреклонна, упряма и жестока, чтобы называть ее замечательной женщиной.

– Пойду спрошу, не захочет ли кто посидеть с ней минутку-другую, прежде чем ее заберут.

– Хорошо, Каролин, – отозвалась миссис Хэтэвэй. – А я пока приберусь, чтобы она лежала чистой и аккуратной.

Можно подумать, это кому-то нужно, и Каролин в очередной раз убедилась в этом, когда шагнула в библиотеку. Она застала Уоррена и Джорджа, споривших о чем-то с пеной у рта. Они так увлеклись, что даже не обернулись в ее сторону. Пэтси сидела с блаженной улыбкой на лице, а что касается Тессы, та даже не сочла нужным поздороваться.

– Там приехали, чтобы забрать тело, – сообщила им Каролин. – Никто не хочет посидеть на прощание рядом с тетей Салли?

– Ну, нашла что предлагать, – ответила Тесса, и ее передернуло. – Я не люблю покойников.

– А кто приехал за телом? – поинтересовался вдруг Уоррен. – Я никому не звонил.

– Значит, кто-то позвонил в похоронное бюро, – отозвался Джордж. – Кто-то кроме тебя.

– Должно быть, Алекс, – сделала вывод Тесса с довольной улыбкой на искусственных губах.

От Каролин не скрылось, как по лицу Уоррена пробежала тень.

– Не думаю, что кто-то из нас хочет на нее посмотреть, – сказал он секунду спустя. – В конце концов ее больше нет.

– Верно, ее больше нет, – подтвердила Каролин с обманчивым спокойствием в голосе. – Если вы не возражаете, я прокачусь по окрестностям. Хочется немного побыть одной.

– Но ты нам можешь понадобиться, – возразил было Джордж, однако Уоррен тотчас его перебил.

– Нам не нужна помощь Каролин, – заявил он. – Мы в состоянии все уладить сами.

Каролин даже бровью не повела.

– Я скоро вернусь.

– Кстати, какую машину ты намерена взять? – поинтересовался Уоррен. – Мне понадобится «Мерседес», и я не уверен, что…

– Я возьму свою собственную. – Заметив удивленное выражение его лица, она решила подсластить пилюлю. – «Тойоту».

– А разве она твоя?

– Я купила ее, дядя Уоррен. На собственные деньги. И я намерена взять ее с собой, когда уеду отсюда, – добавила она ровным тоном.

– Ну, разумеется, – тотчас поддакнул Джордж. – Мы не собираемся препятствовать тебе.

– Не собираемся, – эхом повторила Пэтси. А глаза ее горели нездоровым блеском. То ли это были невыплаканные слезы по ушедшей сестре, то ли что-то еще.

Она не садилась за руль вот уже несколько недель. По крайней мере с тех пор, как в доме объявился Алекс. Машина стояла в углу огромного гаража, похожего на каретный сарай. Крошечная и невзрачная машина на фоне дорогих моделей, принадлежащих другим Макдауэллам. Исключение составлял лишь черный джип Алекса.

Сворачивая на длинную и узкую подъездную дорогу в сторону крошечной деревушки под названием Стэнтон, Каролин подумала, что почти разучилась водить машину. Тормоза под подошвой ботинок казались сделанными из теста, акселератор реагировал медленно, даже руль, и тот, казалось, оказывал сопротивление. Она не собиралась задерживаться у Макдауэллов и секундой дольше, чем то было необходимо. Приличия ради побудет на похоронах Салли и уедет. Однако прежде чем пуститься в длительное путешествие по дорогам, желательно обновить навык вождения.

Машина постепенно набирала скорость, с опасным ветерком мчась по узкой, извилистой дороге. Каролин нажала на тормоза, но те даже не отреагировали. Она уже приближалась к крутому повороту, за которым начинался последний отрезок дороги, ведущий к шоссе, а машина продолжала лететь на полной скорости.

Каролин что есть сил надавила на тормоз, вжимая педаль едва ли не в самый пол. Затем попробовала переключить скорость, но переключатель скоростей заклинило. Стрелка спидометра неуклонно ползла все выше и выше.

Размышлять было некогда. Каролин расстегнула ремень безопасности, открыла дверь машины и выкатилась на грязную обочину. Машина понеслась вперед без нее. Каролин лежала на куче какого-то мусора, пытаясь отдышаться, и почти не обратила внимания на оглушительный грохот и треск. Это где-то за поворотом ее машина на всей скорости во что-то врезалась.

Каролин попробовала сесть. Руки были все в порезах и ссадинах, падая, она подвернула лодыжку, а ее любимая маленькая машинка перестала существовать.

Ее всю трясло, но слез не было. Кое-как она поднялась на ноги, на левую ногу было невозможно ступить. До дома было больше мили. До главной дороги, где она могла бы проголосовать, чтобы ее подвезли, – почти столько же. В принципе, она могла исчезнуть, уехать и больше никогда не возвращаться сюда. Махнуть рукой на небольшой трастовый фонд, который Салли завещала ей, махнуть рукой на семью, которая всегда была ей чужой.

Забыть про Алекса Макдауэлла.

Вот только сумка ее осталась дома со всеми документами, кредитными карточками и деньгами. Мысль исчезнуть без следа завораживала, однако реальность была суровой. Может, такое и по силам семнадцатилетнему подростку, но не разумной тридцатилетней женщине.

Она почти добрела полдороги до дома, когда услышала рокот автомобильного мотора. Она тотчас поняла, кто это. Ведь этот шумный рокот никак не мог принадлежать отлаженному и смазанному мотору ни одного из роскошных автомобилей Макдауэллов. Даже если она не сразу распознала видавший виды джип, то все равно поняла, кто спешит ей на помощь.

А что, если это тот, кто испортил тормоза ее машины? Тот, кто стрелял в нее в лесу? Тот, кто решил во что бы то ни стало от нее избавиться? Но теперь, когда Салли была мертва, зачем ему это понадобилось? Каролин застыла, не желая двигаться с места. Машина тем временем вынырнула из-за поворота. Интересно, подумала Каролин, собьет он меня или не собьет?

Джип остановился в нескольких сантиметрах от нее. Громко хлопнув дверцей, Алекс вышел из машины и встал рядом. Лицо его было искажено гневом. Каролин, однако, восприняла его ярость с удивительным спокойствием. Она даже бровью не повела.

– Ты что, пытаешься себя угробить? – рявкнул он и, схватив за плечи, оттащил от дороги.

– Это была не моя идея, – пробормотала она, не пытаясь даже оказать сопротивление.

– Где твоя машина?

– Врезалась во что-то там дальше на дороге. У меня отказали тормоза, но я успела выскочить. – Голос ее даже не дрогнул.

Алекс застыл на месте, глядя на нее в упор. Ничего, кроме всепоглощающей ярости, в его взгляде она не прочла.

– У тебя отказали тормоза? – переспросил он. – Что, скажи, это должно значить?

– Одно из двух. Либо я вовремя не отремонтировала машину, либо кто-то пытался меня убрать. Я больше склоняюсь ко второй версии. И подозреваю тебя.

Он посмотрел на нее в полном недоумении.

– Ты считаешь, что я пытался тебя убить? Но зачем?

– Тебя не было дома вчера утром, когда в меня кто-то стрелял. Насколько мне известно, все, кроме Пэтси, еще спали.

– Когда в тебя кто-то стрелял? Что-то я не припомню, чтобы ты упомянула об этом в разговоре.

– Я не думала, что мне поверят.

– И тогда ты решила, что лучше дождаться, когда кто-то попытается сделать это снова? Боже, какое мудрое решение! И что заставляет тебя думать, что я и есть самая подходящая кандидатура на роль убийцы? Зачем мне тогда с тобой препираться? Не проще ли тебя сразу придушить?

– Потому что тебе есть, что терять, – честно призналась она.

– Это почему же? Что я рискую потерять?

Каролин открыла было рот, чтобы ответить, однако передумала.

– Салли, – проговорила она.

– Салли больше нет. И мне наплевать на наследство. Кроме того, я намерен убраться отсюда еще до того, как кто-то решит испробовать меня в качестве учебной мишени. У меня нет причин убивать тебя, разве только затем, чтобы ты не раздражала меня своими глупостями. Однако я, будучи в зрелом возрасте, перестал убивать тех, кто меня раздражает.

– Тогда кто испортил мне тормоза, если не ты?

Он это знал. Она поняла это по тому, как мгновенно изменилось выражение его лица. Ему было прекрасно известно, кто мог покушаться на ее жизнь.

– Залезай в машину, – приказал он.

– Я никуда с тобой не поеду.

– Кому сказано, черт возьми, залезай в машину, или я сейчас свяжу тебя по рукам и ногам и сам закину в нее, – процедил он сквозь зубы. Каролин услышала в его голосе угрожающие нотки.

Нет, ей от него никуда не убежать. Он схватил ее за руку и больно сжал, словно в железных тисках. Если же учесть ее вывихнутую щиколотку, шансы убежать от него были равны нулю.

– Ну, хорошо, – сдалась она.

– Ты решила проявить благоразумие? Это что-то новенькое.

– Нет, – возразила она. – Просто я подумала, что если кто-то хочет меня убрать, то пусть это будешь ты.

– Ну, ты стерва, – отозвался он беззлобно, открывая перед ней дверцу джипа. Каролин села в машину и осмотрелась по сторонам, словно искала глазами отходные пути к бегству. Неожиданно ее взгляд упал на чемоданы на заднем сиденье, в том числе и небольшой, ее собственный.

Алекс уже сел за руль.

– Пристегнись, – сказал он и завел мотор.

– Что ты собрался делать с моими вещами? Куда мы едем?

– Мы уносим наши задницы. Может, ты и готова к мученической кончине, как какая-нибудь первая христианка, но мне, если на то пошло, еще хочется пожить. Однажды я уже чуть не попал на тот свет, и с меня хватит. Нет там ничего хорошего.

От ужаса она не нашлась, что сказать в ответ, лишь дрожащими пальцами пристегнула ремень и схватилась за ручку двери. Алекс тем временем на всей скорости рванул вперед по узкой дороге. Вскоре они проехали мимо ее машины – вернее, того, что от нее осталось после столкновения со скалой. Впрочем, Алекс даже не снизил скорости и продолжал нестись вперед. Каролин передернуло, и она отвернулась.

– Кто ты такой? – спросила она наконец.

– А кто, по-твоему? – его глаза были прикованы к дороге.

– Я давно оставила попытки это вычислить. Почему бы тебе не проявить оригинальность и не сказать мне ради разнообразия правду?

Он по-прежнему избегал смотреть на нее. Вместо этого он запустил руку в карман джинсов.

– Протяни руку, Каролин.

Она послушалась, заинтригованная, что это может быть. Ей в ладонь легла небольшая горка металла.

Это был ее золотой браслет-талисман. Тот самый, который он украл у нее в ночь, когда бежал из дома, та единственная вещь, которую она умоляла не отнимать у нее. Он все еще был цел, более того, каждый крошечный брелок-талисман, который Салли выбирала для нее в течение нескольких лет, был на месте. Каролин уставилась на браслет, не веря собственным глазам. Последний раз она видела его восемнадцать лет назад. Она уже почти забыла, что когда-то была привязана к этой вещице.

Способность говорить вернулась к ней не сразу.

– Почему ты его хранишь?

– Мне никогда не забыть твое лицо тем вечером, – ответил он, как будто разговаривал сам с собой. – У тебя был такой несчастный вид, и я не мог понять, то ли это потому, что я собрался бежать из дома, то ли потому, что я отнял самую ценную твою вещь. Я знал, что ты влюблена в меня по уши. И я тогда подумал, что если я когда-нибудь верну тебе этот браслет, если не стану его продавать, то в один прекрасный день, когда я вернусь к тебе, ты скажешь, что я тебе куда более дорог, чем эта чертова горстка золота.

– Для меня главным была не его цена. Для меня было главным, что его подарила мне Салли. Ведь это она привела меня к себе в дом, заботилась обо мне, любила меня…

– Неужели ты так ничего и не поняла? Макдауэллы ничего не делают просто так, если им нет от этого выгоды.

– Салли любила меня.

– Не спорю. Она обожала окружать себя красивыми вещами, и ты сама это знаешь. Но тебя она подобрала отнюдь не на углу. И вовсе не случайно привела к себе в дом.

– Ты о чем?

– Тебе никогда не приходило в голову, с какой стати Салли вдруг привела к себе жить ребенка своей бывшей служанки? Как тебе известно, благотворительность была ей отнюдь не свойственна.

– Прекрати!

– Ты когда-нибудь спрашивала ее? Неужели тебе никогда не хотелось узнать, как ты попала в этот дом? Почему тебя привели сюда и сделали членом семьи?

– Прекрати! – крикнула она снова с раздражением в голосе.

Алекс какое-то время молчал, сосредоточенно глядя на дорогу. Лишь на мгновение он обернулся к ней, а затем снова вперил взгляд в ветровое стекло.

– Когда ты созреешь для того, чтобы узнать правду, не стесняйся, спрашивай.

– Ты не слишком похож на человека, состоящего с правдой в тесных отношениях.

– Зато я умею смотреть правде в глаза. Независимо от того, нравится мне она или нет.

Неожиданно ей в голову закралось подозрение; все ее существо наполнилось ужасом, который она была не силах побороть.

– Уж не хочешь ли ты сказать мне, что ты мой брат?

Алекс от души расхохотался.

– Нет. Поверь мне, Каролин, мы с тобой не кровные родственники. Так что никаким кровосмешением тут даже не пахнет.

– Но если мы с тобой чужие люди, в чем тогда секрет?

– Я скажу тебе, когда мы приедем туда, куда нам нужно.

– А куда нам нужно? И зачем?

– Я спасаю твою жизнь, Каролин, – добавил он, немного помолчав. – Впрочем, и свою тоже.