Невеста для босса. Куплю тебе новую жизнь

— Ну вот и всё, — произносит хрипло. Только руки от меня не убирает. Вместо этого спускается к лопаткам и начинает едва ощутимо поглаживать их подушечками пальцев.

И я почему-то не отстраняюсь тоже. Так и продолжаю щекой прижиматься к грудной клетке и слушать размеренные удары его сердца.

— Так что с тобой происходить, Лизок. Может, объяснишь? — снова тихий шёпот мне на ухо, от которого по коже тут же разбегаются мурашки. — Наедине со мной оставаться боишься. В номер вселяться боишься. От любого прикосновения вздрагиваешь.

— Я просто… переживаю за Машку. Она давно не выезжала за пределы клиники. Вот и всё…

— А по моему это чушь. Маша себя прекрасно тут чувствует, ты не могла этого не заметить. Может ты просто влюбилась в меня, а Лизок?

— Чего?! — резко отталкиваю Горского от себя и смотрю в его самодовольную ухмыляющуюся рожу. — Вы меня, Кирилл Сергеевич, кажется с кем-то перепутали.

— Да ладно? И с кем же?

— А я не знаю. Вам виднее с кем. Может быть, с той женщиной у которой ночь провели. Кстати, гель для душа у неё отвратный. Воняет апельсинами так, что аж тошнит.

— Ну да, — усмехается, глядя на меня. — «Ушастый нянь», конечно, повкуснее пахнет.

— Ну уж всяко лучше, чем эти апельсины. Так что отодвиньтесь от меня подальше, а ещё лучше окно откройте. Всю дорогу терпела, уже сил нет.

— Да ты никак ревнуешь, Лизок?

— Я? Да мне плевать вообще! И на вас и на вашу… как её там зовут?

— Нина, — отвечает вкрадчиво, внимательно за мной наблюдая.

Резко замолкаю, от жгучей боли где-то за рёбрами. Почему-то я не ожидала, что Горский назовёт мне имя этой женщины. Но он это сделал всё же. И если до этого я думала, что мне неприятно, то я ошибалась, кажется.

Мне не неприятно.

Мне мерзко, гадко и дико паршиво.

Потому что пока он не называл имени, была ещё надежда на то, что я просто сама себе что-то напридумывала. А сейчас Горский меня этой надежды лишил…

Нина, значит.

Имя у неё тоже мерзкое какое-то. Такое же как её гель для душа.

— Так вот… — выдавливаю рассеянно. — Плевать мне на вас и на вашу Нину! Хоть совсем к ней переезжайте. Только я не понимаю, почему вы своей этой обладательнице вонючего геля для душа предложение не сделали, а зачем-то ко мне прицепились.

На последней фразе решаюсь всё же поднять взгляд на Горского, которого, судя по его выражению лица, этот разговор веселит.

Чтоб тебе рожу перекосило и так и осталось!

— Нет, Лизок. Нина мне, к сожалению, не подходит, — опустив голову, цокает языком. — Она замужем и у неё ребёнок. Так что не вариант.

Зашибись просто! Он ещё и замужнюю окучивает! Ну какой же всё-таки козёл! Правильно я про него в первый день знакомства подумала! Кобель самый настоящий!

А я ещё дура начала было думать, что не такой уж он и мудак, как мне изначально показалось…

Идиотка! Просто идиотка!

Да у него же на лбу написано, что он козёл и кобель! Он ведь и мне предлагал отношения без обязательств. Да ему же вообще никто не нужен! Ни я, ни эта Нина — вонючие апельсины, ни кто-то другой!

Ну конечно! А какое ещё может быть объяснение, если красивый, богатый, успешный мужчина в тридцать два года до сих пор не женат?!

Да потому что он просто… самый обыкновенный бабник!

Почему-то от этой мысли становится так обидно, что хочется разреветься, как последней слабачке. Но я этого делать, естественно, не стану. Тем более перед Горским!

— Лиз, а ты уверена, что не хочешь узнать у меня подробности того, где я был ночью?

Ещё чего не хватало, подробности его кобелиных похождений уточнять! Может он мне ещё все позы детально опишет, в которых эту Нину…

Только не реветь, только не реветь… Боже, да что это со мной?! Ну не могла я в него влюбиться! Не могла!

Меня ведь этот гад с первого взгляда раздражает…

— Уверена, Кирилл Сергеевич, — выдавливаю, отворачиваясь к окну. — И поехали уже быстрее, я не хочу надолго оставлять Машу.

В машине повисает тишина, но я кожей чувствую, что Горский всё ещё на меня смотрит. Да отвернись, ты уже наконец!

— Ну как знаешь, — отвечает тихо. После чего заводит мотор.

Мы выезжаем с территории комплекса и в начале движемся в том же направлении, откуда приехали. Но на развилке сворачиваем не в сторону Питера, а в противоположную, и через несколько минут езды по каменистой дороге выезжаем на трассу.

Всё это время ни я, ни Горский ничего не говорим.

И да, я таки приоткрываю окно, чтобы проветрить салон. Утыкаюсь лбом в стекло и смотрю на мелькающие мимо дорожные указатели.

Ловлю себя на мысли, что некоторые из них кажутся мне отдалённо знакомыми.

Хотя нет… бред какой-то… наверно просто показалось. Ну или слышала где-нибудь по телевизору в новостях.

Пока на очередном указателе не читаю название населённого пункта, которое точно никогда и ни с кем не спутаю, потому что оно в моей памяти застряло, как неоперабельная опухоль.

Резко выпрямляюсь и прилипаю взглядом к лобовому стеклу, чувствуя как в меня по капле проникает паника. Окутывает и стягивает мышцы, словно я муха, попавшая в паутину огромного ядовитого паука.

Боже, нет… этого… не может быть…