Невеста для Дракона

Заклинание второго уровня, Лишение чувств, книга относила к проклятиям. Оно отнимало у человека способность что-либо чувствовать. Предупреждением стояло то, что отнятые чувства не подлежали восстановлению никому, кроме высших целителей.

Ирина призадумалась, пытаясь представить практическую пользу от такого деяния. Полезно, если только использующий его маг обладает стервозным характером и радуется разрушенной поломанной психике других существ. Больше бонусов от трудоёмкого проклятия нет.

В общем, Ирина осталась вполне довольна. Проклинать и танцевать она всё равно не любит, а те заклинания, что представляли хоть малейшую пользу, были ей под силу и давались легко.

Когда начнутся состязания Ирина больше не будет беспомощной, как младенец.

Но стоило взгляду зацепиться за Драконий Перстень как хорошее настроение куда-то улетучилось.

Разве её цель выиграть? Победив соперниц, чего она добьётся? Станет вечной пленницей Дракона, а уступив им… даже если получится выбыть из игры, не станет ли завтра жалеть о своём малодушии?

Когда обидой опилась

Душа разгневанная.

Когда семижды зареклась

Сражаться с демонами —

Не с теми ливнями страстей

В бездну нисхлёстными,

С земными низостями дней,

С людскими костностями…

Вот тогда не пожалеет ли она о том, что смалодушничала и упустила свой шанс дотянуться до звезды и овладеть жаренным кораблём?

Ирина в задумчивости глядела на тонкий золотой обруч кольца. Он казался непропорционально тонким по сравнению с закреплённым в центре рубином, окружённый мелкой алмазной россыпью, как цветок росой.

«Капля крови окружённая слезами», — всплыла мысль. — «Или огонь, замороженный ледяным дыханием Севера. Красиво и печально».

Казалось, слова принадлежат не ей.

Они всплывали откуда-то из глубины, из Марианской впадины памяти.

«Он будет олицетворять наши чувства. Твоя светлая душа, расколовшаяся на осколки, моя огненная суть, угодившая в их острую паутину — брызги на безупречных гранях мироздания».

Ирина с величайшей осторожностью коснулась пальцами лежащего перед ней украшения. Помедлив, прикрыла глаза, произнесла заклинание Рассеивания.

Ирина рассчитывала расплести чары и разорвать ту тонкую нить, что при желании могла вызвать к ней Андриаса. Чары представлялись ей чем-то вроде маяка, способного дать её отследить на любом расстоянии.

Поначалу ничего не произошло. Кольцо не рассыпалось в прах. Не взорвалось комком всепожирающего огня. Не обернулось гадюкой. Продолжало безучастно сверкать, как и положено изысканному украшению.

Ирина, опустившись на кровать, поежилась, обняв себя руками. Она вдруг почувствовала себя странно: приступы удушающего жара перемежались с приступами озноба. Чтобы согреться, она накинула на плечи тонкую простыню и закуталась в неё.

Послышался звук — шорох, как будто множество крыльев било по воздуху. Алые огни танцевали на чёрных перьях и алой чешуе…

Ряды идеальных плит сплетались в совершеннейший узор…

Солнце проникало в высокие стрельчатые окна, порождая в драгоценных узорах танец золотых искр…

Ирина понимала, что её утягивает в сон. И знала, что сном это не будет — это воспоминания.

Воспоминание, которые объяснят всё. Оно будет страшным — в этом она не сомневалась. Андриас прав, не помнит прошлые жизни лишь разум, но не сердце.

Сердце и в новых воплощениях не забывает ничего.

Глава 11. Воспоминания о прошлом

Она стояла на коленях и с наслаждением дышала полной грудью. До головокружения сладко пахло земляникой. В поднебесье жаворонок выводил нежную звонкую трель — гимн жизни и счастью.

В странном полусне-полуяви воспоминаний Ирина не задумывалась о несоответствиях: первые песня жаворонка и земляника?

Хотя, может быть, и не жаворонок. Просто похоже.

Сознание, маленький осколок от настоящей жизни, утонул в синеве, и Ирина полностью перестала быть собой. Она стала Ирэн Сэфклэр, девушкой-послушницей, сбежавшей от наставниц, чтобы порезвиться на свободе и насладиться тёплым солнышком.

Но счастье долгим не бывает. Между зеленью полей и чистой лазурью неба нарисовалась чёрная клякса.

— Ирэн Сэфклэр, ты с ума сошла?! — обратились к ней. — Как ты посмела выйти без спроса за ворота? Как же тебе не стыдно?

Постоянная манера Нелли Квик всегда говорить с пафосным надрывом не столько сердила, сколько смешила.

— Ужасно, но ни тени стыда, — со смешком фыркнула Ирэн, собирая с ладони губами кисло-сладкие ягоды, разогретые солнцем.

— Нужно немедленно уходить!

— Почему? Здесь же чудесно! Взгляни сама?

— Чудесно или не чудесно… Ирэн, здесь не безопасно.

— Что за ерунду ты говоришь?

— Наставницы говорили — нечистый. Злые духи…

Ирэн отмахнулась:

— Да какие духи? Солнце в самом зените.

— Мать-настоятельница велела мне немедленно вернуть тебя. Сказала, что духи-полуденники так распоясались, что Сёстры вынуждено призвали Сынов Пламени. Встретить их человеку верная гибель.