Невеста для генерального (СИ)

Секретарь оборачивается, вежливо улыбается и произносит:

— Прошу прощения, не услышала, как вы вышли. Кира, спуститесь, пожалуйста, к бухгалтеру за командировочными. Она ждет. Ваш рейс завтра рано утром. Жить вы будете в съемной однокомнатной квартире рядом со студией. Первая встреча с режиссером тоже завтра, в три часа.

Вот как? Ничего себе скорость. И билеты куплены, и жилье меня ждет, и командировочные. И режиссер…

Однако после разговора с Максимом Романовичем я настолько эмоционально опустошена, что удивиться в очередной раз попросту нет сил.

Понятно одно: все приготовления произошли еще до нашего разговора. А если бы я отказалась? Если бы плюнула на все и предпочла уволиться?

Тут же усмехаюсь. Сдается мне, Рокотов смел бы и эту преграду, надавил как-то по-другому и в любом случае получил бы свое. М-да. Угораздило же меня попасться ему на глаза…

Я благодарю секретаря и спускаюсь к бухгалтеру.

Пока подписываю нужные бумаги и получаю на руки деньги, из головы никак не идет мама.

Что я ей скажу? Как она тут будет без меня? Так, надо попросить соседку заходить к ней почаще. И тетю Валю тоже. И таблетки разложить по дням, чтоб не забывала пить. А то она забудет, и потом делает невинные-невинные глаза: «Доча, я была уверена, что выпила!»

Голова начинает кипеть от того, сколько всего нужно успеть за сегодняшний день.

По пути к себе от бухгалтера встречаю несколько девочек-моделей.

— Привет! — здороваюсь со всеми.

Правда, вместо обычного ответного приветствия на меня устремляются неприязненные взгляды. Одна из моделей цокает, вторая демонстративно закатывает глаза.

— Фу, что-то тут завоняло. Пойду проветрюсь, — высокомерно задирает подбородок третья.

И проходит мимо, намеренно с силой толкая меня плечом. В нос бьет исходящий от нее запах сигарет.

Меня бросает в жар.

«Если от кого и завоняло, так это от тебя!» — взрываюсь про себя.

Становится обидно до слез. Что я им сделала? Разве виновата в том, что Рокотов выбрал меня? Да я бы с радостью уступила свое место любой из них.

Кира, соберись! Не нужно показывать им, как на меня действует их поведение. Делаю каменное лицо и иду вперед как ни в чем не бывало.

Стараюсь не обращать внимания на ехидный шепот за спиной, а затем они говорят так громко, чтобы я точно услышала:

— Ни кожи ни рожи, а туда же, — хмыкает одна.

— Ага. По ходу раздвинула перед Рокотовым ноги, вот он ее и выбрал, — поддакивает другая.

Вот змеюки! Выпустили яд, стоило только перейти им дорогу. А раньше вели себя так мило.

Я ускоряюсь и сворачиваю на лестницу. Чуть ли не бегу вниз, на свой этаж.

Мои шаги отдаются гулким эхом, в такт биению сердца. Тук-тук. Тук-тук.

Так вот что обо мне говорят? Вот что думают? Что я того… это самое с Рокотовым?

— О-о-о, — стону в голос.

Чую, это только цветочки, ягодки еще впереди. Как мне потом, после съемок, тут работать? Никогда не думала, что отношение ко мне может поменяться с такой скоростью, словно по щелчку пальцев.

Перевожу дыхание, прежде чем выйти с лестничного пролета в рабочую зону.

Надо поговорить с Таней. Кстати, это именно она помогла мне сюда устроиться и в курсе происходящего.

— Ты тут? — засовываю голову в ее кабинет.

Она перестает помешивать ложкой чай в кружке и округляет глаза.

Машет рукой, приглашая внутрь. Громко шепчет:

— О боже, да на тебе нет лица! Уволил?

— Хуже. Еду на съемки в Питер, — бухаюсь на стул рядом я.

Лицо Тани вытягивается.

— Ты ведь ни черта в этом не смыслишь.

— А я о чем! — всплескиваю руками. — Поди объясни это Рокотову. Уперся как баран, ничего не хочет слышать.

Мигом оборачиваюсь на дверь: плотно ли закрыла? Вдруг какая из моделей подслушает, как я тут на генерального бочку качу. Настучат, не погнушаются.

— Во дела-а-а… — тянет подруга и качает головой. Потом начинает мешать ложкой чай с такой силой, что у меня в ушах отдается звон металла о стенки кружки.

Я морщусь, тянусь вперед и забираю у нее несчастную посудину.

— Что мне делать?

— Как что, — хмыкает Таня, — ехать. Можно подумать, у тебя есть выбор. Вдруг все-таки выгорит. Если что, я всегда на связи. Чем смогу — помогу.

— Спасибо.

— Хочешь чаю? Ромашка с мятой. Успокаивает.

Нервно хихикаю. Мне сейчас поможет разве что целая мятно-ромашковая ванна. И то вряд ли. Лучше сразу галлон валерьянки.

— Ты это, возьми с собой побольше теплых вещей. Там вам не здесь, — дает наставления Таня. — Такие ветра дуют, ужас просто. Сыро, промозгло. Я как-то ездила на неделю, так пришлось докупать одежду. И обувь бери такую, чтоб не промокала, а то будешь ходить с вечно мокрыми ногами.

Я вздыхаю. Боюсь, у меня такой нет. Ботинки пора менять, как раз начали промокать. Только вот денег на новые нет. Хотя секретарь вроде сказала, что студия рядом с квартирой. Значит, и так сойдет.

— Тань, я могу сегодня не успеть отправить документы, мне еще к маме заехать надо. А это очень важно. Сможешь в ближайшие день-два сгонять на почту?

— Конечно, приноси.

Подруга вдруг прищуривается и окидывает меня странным взглядом.

— У тебя точно ничего нет с генеральным? Он же такой… М-м-м… Я б с ним замутила.