Невеста для Мрака (СИ)

Ноги уже не касались дна, холодная вода омывала тело.

Как это часто бывает у меня во снах, память о том, зачем и куда именно я плыву вскоре улетучилась. Осталась только глубокая тоска и чувство безысходного одиночества. Тьма и холод мягко, вязко, неумолимо смыкались вокруг тела, качали, утягивали за собой туда, где нет никаких огней – где никакой огонь гореть уже не в силах.

Понимая, что тону, я из последних сил обернулась…

На берегу стояли две тени, два силуэта. Они молча, не пошевелив пальцем наблюдали, как я мучительно тону.

Потом волны расступились, и я провалилась в никуда, в темноту, слушая отчаянные, протестующие, испуганные толчки собственного сердца.

Проснувшись, я какое-то время непонимающе смотрела на алый полог, отделяющий меня от мира. Потом осознала, что это, хвала Двуликим, только сон. Правда, весьма неприятный, смущающий разум.

Хорошо ещё что несмотря на привидевшийся кошмар, голова моя была ясной и трезвой, а тело – отдохнувшим. Мучившая всю дорогу дурнота унялась, я чувствовала себя здоровой и полной сил.

Солнце ещё только начинало всходить. Небесный свод отливал нежными аквамариновыми красками.

День я начала с того, что вызвала к себе стряпчего – секретаря и управляющего в одном лице.

– Я хотела бы переговорить с вами, маэстро, по поводу моего брачного контракта. Так уж вышло, что я не помню его содержания.

Конечно, я лгала.

Дело не в том, что я чего-то в контракте не помнила – дело в том, что мне его попросту не дали в руки. Не сочли нужным.

Пока надо мной маячила довлеющая фигура супруга, я о контрактах вспомнить и не пыталась. Но кошки за порог – мышки гуляют.

Стряпчий развязал кожаный мешочек с бумагами и, достав один из свитков, зачитал.

Как известно любая адвокатская бумага это мозгомучитель. Она составляется с таким расчётом, чтобы скулы сводило от безликих, труднодоступных для понимая, слов. Но я продралась через бюрократические дебри и докопалась до смысла и истины. И не зря!

Собственных земель до свадьбы у меня не было, а вот после неё мне передали часть северный владений, да ещё присвоили титул герцогини, который закреплялся и за моими будущими детьми. От земель я должна буду получать ежегодную ренту в качестве личного дохода, которой вправе буду распоряжаться по собственному усмотрению.

– Не могли бы вы сообщить мне, каков размер ренты? – полюбопытствовала я.

Стряпчий развёл руками:

– Я не могу назвать вам точную сумму, ваша милость, ведь она напрямую зависит от доходов с земель, а они каждый год разнятся. Но как бы там ни было ваше имя и ваше положение дают вам право рассчитывать на любые суммы из казны его величества.

– Я всё же хотела бы узнать приблизительные границы суммы, на которую могу рассчитывать?

Когда сумму назвали у меня невольно округлились глаза. Я была куда богаче, чем думала.

Заметив выражение удовольствия на моём лице, стряпчий впервые позволил себе улыбнуться.

Комната, которая теперь служила мне спальней, по размерам уступала опочивальне в королевском дворце, зато выигрывала по комфорту и отсутствию сквозняков – удивительное дело, учитывая, что замок стоял практически в воде. Наверное, летом тут нашествие москитов? А в высокое окно весной легко врывается свежий воздух? Интересно, доносится ли сюда из леса пение птиц и шелест листвы? Так приятно будет слушать их и ни о чём не думать.

Я с удовольствием принялась изучать мой замок. Вчерашнего поверхностного осмотра мне показалось недостаточно. Этот очаровательный дворец, затерянный в диких лесах, судя по всему, долго пустовал. Оставалось только удивляться тому, что он нисколько не выглядел запущенным.

Замок Фракптон был точно шкатулка с секретом. Лабиринт, который я с удовольствием проходила. Нагромождение многочисленных запутанных дворов и построек, украшенных каждый на свой лад и манер, но неизменно пышно. Древние мрачные сооружения чередовались изящными залами с вытянутыми стрельчатыми окнами. Среди многочисленных закоулков я даже обнаружила дворик с тенистой колоннадой, выложенной фаянсовой плиткой и мраморным фонтаном с бассейном, вокруг которого в кадках стояли экзотические южные деревья. Покои соединялись потайными лесенками с огромными ложами и каминами, призванными поддерживать в долгие зимние вечера тепло в этом царстве камня.

Дворцовый смотритель охотно взял на себя роль гида:

– Сюда, ваша милость! Взгляните на эту очаровательную оленью голову над камином! Видите, какие царственные у него рога?

Ничего царственного в оленьих рогах я не находила, но спорить не стала.

– Такие олени встречаются только в наших краях! – гордо заявил смотритель. – Его подстрелил сам король, батюшка нынешнего прокля… – слуга осекся, но видя, что я делаю вид, будто ничего не услышала, с энтузиазмом продолжил. – Вот здесь, если отогнуть гобелен, ваша милость найдёт потайной ход. Он до сих пор в надлежащем состоянии. В непредвиденных обстоятельствах по нему можно выбраться в лес.

– Ход пролегает под водой? В подземных туннелях нет угрозы затопления?