Невеста для Мрака (СИ)

Может быть, я подхватила какую-нибудь заразу от магических изысков супруга? Трупный яд необыкновенно токсичен, но некогда эти твари меня покусали, и ничего, прочухалась. А тут третьи сутки от вида зомби опомниться не могу.

– Меня просто укачало в карете. Сейчас всё пройдёт.

Но леди Шарлин продолжала глядеть с тревогой.

Огромный холл храма сверкал в свете свечей. Богатейший мозаичный пол, великолепие стенных фресок, резные арки и дорогой орнамент – всё свидетельствовало о силе и благополучии Пресвятого Ордена.

Меня торжественно проводили к месту, отведённому для королевской четы, и молитвенная церемония началась.

После молебна следовало заниматься благотворительностью. Мы проследовали за священнослужителями в больницу Приюта Доброго Сердца, находящуюся при Храме и существующую на средства, собранные со знати.

Заниматься чем-то подобным мне пришлось в первый раз и, признаться, восторга это у меня не вызвало. Само здание выглядело длинным, узким и унылым. В помещении было сыро, хотя к нашему посещению тут наверняка готовились, но витающего тяжелого запаха запах нечистот и болезней не могли скрыть щедро раскуриваемые благовония.

На длинных нарах вдоль стен вперемешку лежали старики, дети, роженицы, выздоравливающие и умирающие. Чьи-то тела покрывали гнойный струпья, кто-то распух от водянки, а кто-то усох от дистрофии. Кто-то лежал совсем тихо, а кто-то метался в бреду.

– Двуликие! – невольно сорвалось с губ. – Какой кошмар! Неужели нельзя что-то сделать, чтобы облегчить участь этих людей?

– Мы делаем ваше величество, – заверил меня Святейший. – Делаем всё, что в наших силах: разносим лекарства, меняем повязки, обмываем несчастных, молимся за них. И скорбим всем сердцем, когда приходится уносить умерших.

Дурнота, преследующая меня вот уже несколько дней, усиливалась настолько, что мой спутник это заметил.

– Вам нехорошо, государыня? Сие тяжкое зрелище не для юных, невинных дев. Лучше вернёмся.

Опустевшие хоры выглядели мрачно, словно выколотые глазницы. Все эти ярусы арок, высокие стрельчатые окна создавали иллюзию бесконечного устремления вверх. Я почти машинально разглядывала кружева орнамента и пучки нервюрных сводов у потолка.

– Вижу, больница произвела на вас тягостное впечатление, государыня? – мягким, сладчайшим голосом поинтересовался Пресвятейший. – Вам ведь не часто случалось сталкиваться с этой стороной жизни? Вы привыкли к изобилию и благополучию, но у этих людей есть право на внимание сильных мира сего.

Выдержав паузу, мой собеседник добавил:

– Вы ведь добрая верующая, государыня?

А как же? Воспитанники Магической Академии – они все такие. Добрые верующие.

Вслух я сказала:

– Усилия Ордена заслуживают похвал, Святейший, и, если я могу оказать помощь и поддержку, буду рада этому. Буду счастлива во всём руководствоваться вашими добрыми советами.

На самом деле Пресвятой Орден не внушал мне доверия. Он представлял собой внушительную силу, к тому же находящуюся в официальной оппозиции к моему мужу, который, как широко известно, оказывал протекцию всем тем, кого Орден преследовал.

Думаю, не ошибусь, предположив, что и кронпринц, и его многочисленные дядюшки, время от времени орошающие плаху высокородной кровью за возглавленные многочисленные мятежи, были всего лишь марионетками Пресвятого Ордена. Мою предшественницу, златокудрую Синьиэру, они отправили туда же. Зато потом канонизировали, негласно причислив к лицу святых. Народ был солидарен с Орденом в почитании усопшей королевы. Будем надеяться, на том свете она это чувствует.

Я же планировала пожить на свете на этом, поэтому не имела ни малейшего желания иметь дела со Святейшими и их Орденом.

Пресветлейший не сводил с меня взгляда, выставив вперёд внушительного вида пухлый подбородок, храня важный вид.

– Уверен, недостаток благочестия у вашей милости проистекает вовсе не из порочности натуры, а всего лишь от неправильного воспитания, – заверил он.

Как мило!

– Я понимаю, что быть королевой это высокая ответственность, и поэтому не стану отрывать вас от ваших обязанностей. Но если вам потребуется помощь друга, или ценное наставление, вы всегда можете быть уверены в моей лояльности и рассчитывать на меня, ваше величество.

– Я приму это к сведению. Благодарю за доброту.

– И всё же я вправе напомнить, что прямая обязанность жены влиять на мужа, направляя его к стезе добродетели. Верная жена может добиться больших успехов в этом деле.

Мне осталось только согласно кивать.

Мои исповедник понизил голос до почти различимого шепота:

– Вы ведь не одобряете образ мыслей вашего супруга?

Вот так ему сейчас и выложила, что у меня на душе. Что я одобряю, а чего – нет.

– Даже и не знаю, – попыталась я изобразить неопытную невинность, преисполненную сомнений. – Его величество взрослый мужчина. А я так молода и неопытна.

– Неопытность не порок, – кивнул священник. – Но она способна привести к беде, – тут же предостерёг он.

По счастью, придворные начали возвращаться и нашу милую беседу пришлось прервать.