Невеста для Мрака (СИ)

– Боюсь, что так, ваше величество.

Усилием воли я заставила себя успокоиться, подошла к серванту, достала оттуда вино и налила в бокал.

Дик*Кар*Стал с благодарностью принял его, но лишь пригубил – пить не стал.

– Что случилось, сударыня? – настаивал он на ответе.

Я глубоко вдохнула:

– Подозреваю, ваше величество, что я беременна. И есть шанс, что не от вас.

С треском лопнул сжимаемый в руке Дик*Кар*Стала бокал.

Заструившаяся по пальцам кровь, видимо, привела его в чувства. Он судорожно втянул воздух и опустил голову. Когда же снова поднял её, лицо его было спокойно, можно даже сказать, бесстрастно, лишь в глазах тлела ярость.

– Что это значит: «не от меня»? Чей это ребёнок?

– Вы уже в курсе, что до вас у меня был мужчина. За несколько месяцев это была наша первая и последняя встреча, но она могла иметь последствия. Если мой срок более трёх месяцев, боюсь, что это не ваше дитя. Если меньше… если меньше, то тревожиться не о чем.

– Ты так спокойно говоришь об этом?! – Дик*Кар*Стал побледнел до синевы, глаза его пылали, как угли. – Как давно ты знала, что беременна?

– До сих пор в этом не уверенна. Я попросила леди Шарлин прислать ко мне лекаря завтра.

Тяжело дыша, Дик*Кар*Стал вынул из обшлага рукава носовой платок, перевязал глубокую кровоточащую рану на ладони, зубами затянул узел на платке. Затем небрежным движением придвинул большое кресло и сел, скрестив ноги.

– Итак, моя королева, подытожим наш разговор. Вы без стыда, заявляется мне прямо в лицо, что носите бастарда?

Я продолжала стоять перед ним навытяжку, как маленькая девочка, которую вызвали на ковёр для воспитательных процедур. Мне это не нравилось.

– Вы бы предпочли, чтобы я стыдливо от вас всё скрыла? – спросила я не без вызова.

Наши взгляды снова встретились.

– Со стыдом или без стыда я сообщаю эту новость, какая разница? – покачала я головой. – Факт остаётся фактом. Эмоции ничего не меняют.

– Для столь юной особы вы поразительно практичны, если не сказать, циничны. Вы отдаёте себе отчёт в том, что ваше положение для вас значит, сударыня?

– Я в вашей власти, и вас нет причин меня щадить. Но что помешает вам проявить великодушие?

– Ты имеешь наглость рассчитывать на моё великодушие?

Я опустила голову.

– Чего ты от меня хочешь? – устало вздохнул он.

– Ты мог бы отпустить меня, Дик*Кар*Стал…

– Нет.

– Нет?..

– Слепой Ткач, Одиффэ! Ты – королева Фиара! Каким образом я могу тебя отпустить?!

– Я могу умереть. И я, и мой ребёнок, если он не ваш, когда придёт срок мы можем просто исчезнуть и продолжить жить где-нибудь ещё, уже под другим именем. Вам нужна моя сила? Она будет вашей каждый раз, как вы того пожелаете. Я стану вашим другом, вашей служанкой, вашей верной рабыней, наконец! Как женщина я никогда не была вам нужна. Нам необязательно быть супругами, но мы можем быть союзниками. Убив моего ребёнка, вы сделаете меня своим непримиримым врагом. Кому из нас это нужно?

– Ты смеешь мне угрожать?

– Я лишь взываю к вашему разуму и великодушию. Я не сделала вам ничего плохого. Я поступила глупо, опрометчиво, выбрала не того мужчину… теперь ничего нельзя исправить, всё в прошлом. Вы сами говорили – значение имеет только будущее.

В этот момент я ненавидела Эллоисента. Всё катилось к Слепому Ткачу! Из-за него! Хотя… я и сама, конечно, виновата. Нужно было быть умнее, осторожнее, осмотрительнее.

Знать бы о своем положении неделю назад! Нужно было сбежать с Миароном. Он бы сумел позаботиться обо мне. Он, возможно, ненавидел бы отродье Чеаррэ, но не посмел бы причинить ему вред.

А Дик*Кар*Стал посмеет. И, ни исключено, что сочтёт это своим долгом.

– Так что ты решишь? – тихо спросила я.

– Сначала предпочту узнать, чей это ребёнок.

Он вышел, не сказав больше ни слова. Вышел не оглядываясь, не удостоив меня на прощание взглядом. Не слишком обнадеживающе.

В жизни было немало паршивых минут, но мало паршивей этой.

До завтрашнего осмотра оставалась надежда, что всё само собой уладится – вдруг я всё-таки ношу под сердцем росток царский кровей?

Шанс был, но я в него не верила. Где-то в глубине души я знала, что это ребёнок Элла.

Существование этого младенца путало столько карт, ставило крест на наших отношениях с Сиобряном. Возможно было моим смертным приговором.

Как бы там ни было, без боя за нас с ребёнком я не сдамся. Буду драться, стоять до последнего.

Терять мне нечего.

Глава 23

Самое тягостное в жизни – это ожидание. Особенно не легко ждать судьбоносного события от которого зависит твоя жизнь.

Как ни убеждала я себя в том, что мучиться сомнениями, впрочем, как и пустыми надеждами бессмысленно, что мои чувства, равно как и желания, не способны ни на что повлиять, я ничего не могла с собой поделать и переживала. Ложе казалось излишне просторным, комната – слишком холодной, ветер за окном – пронзительным и громким. Уснуть не получалось. Здравствуй, тысяча и одна мысль и, как следствие, бессонница.