Невеста для Мрака (СИ)

Стоя в полумраке комнаты, прислушиваясь к звукам шагов Миарона я чувствовала себя маленькой девочкой, запертой к комнате с чудовищами. Так страшно мне было всего два раза в жизни — когда обезумевшая толпа тащила нас с матерью на костёр и когда на пожаре я почти поверила в смерть Эллоиссента и Лейриана.

Обычно я не боюсь принимать вызовы судьбы, не боюсь смотреть в лицо опасности — это, по-моему, даже весело. Но в этот раз всё было иначе. Я впервые испытала желание убежать, спрятаться — всё, что угодно, лишь бы избежать назревающей схватки, в которой одержать победу было так же страшно, как и потерпеть поражение.

Разумнее было бы скрыть лицо под маской, коготки в перчатках и, не раскрывая рта, пойти обходным путём. Но даже мысль о сыне не способна была на этот раз меня образумить. Ложь, которой они оплели меня как сетью, слишком сильно задевала за живое. Бушующий в душе пожар можно было бы сравнить разве что с верховым, когда пламя невозможно взять под контроль и оно летит почти у самого неба, пожирая лес акр за акром, не останавливаясь до тех пор, пока не обратит всё вокруг себя в черный, иссушающий, безжизненный пепел.

Первоначально я хотела покинуть комнату, выиграв несколько минут, но потом поняла, что не могу заставить себя это сделать. Не столько даже не могу, сколько не хочу — выясним отношения здесь и сейчас. Пусть неизбежное случится.

Дверь, отворяясь, скрипнула, пропуская в полумрак затхлой комнаты свет.

Миарон выглядел сногсшибательно. Костюм был усыпан драгоценностями с королевским размахом, до крайней, почти извращенной, изысканности. Длинные черные волосы, собранные на затылке в хвост, тёплым дождём стекали вниз, на спину, до самой талии. В руках оборотня, к моему огромному удивлению, были цветы — белые, как снег, хризантемы.

Охватив взглядом всю картину, мгновенно оценив обстановку и настроение, Миарон раздражённо, даже как-то пренебрежительно бросил букет на пол к моим ногам.

— Так-так, — протянул он, закрывая дверь, прислоняясь к ней спиной и скрещивая руки на груди. — Меня не было дома всего каких-то жалких несколько часов, а тут, как погляжу, всё коренным образом поменялось? Что-то не похоже, чтобы меня ждала ночь, полная страстей и неги? В твоём распоряжении весь дом со всеми благами, которые я, учитывая сроки и обстоятельства, ухитрился здесь сотворить. Скажи, почему ты решила коротать время ожидания именно в этой комнате, больше похожей на склеп, любовь моя?

— Я колдовала.

Бровь Миарона изогнулась:

— Колдовала?..

— Я знаю где и с кем ты был. Знаю о ваших планах с Чеаррэ насчёт моих замужеств: как текущего, так и грядущего. И, признаться, я разочарованна.

Я могла видеть лишь силуэт Миарона, падающая на него тень скрывала выражение его лица.

— Что за ерунду ты несёшь? — холодно поинтересовался он.

— Прошу, не унижай нас обоих велеречивой ложью. Я видела вас своими собственными глазами.

Как не пытался Миарон выглядеть саркастичным, его усмехающаяся маска не могла скрыть готовую овладеть им ярость.

— Ну что, оборотень? — протянула я. — В каком ключе будем продолжать беседу? Будешь по-прежнему лгать и изворачиваться? Или, наконец, поговорим начистоту?

— Я никогда тебе не лгал.

— Конечно ты не лгал. Лишь умалчивал львиную долю правды.

Глаза Миарона блеснули зловещей кошачьей зеленью.

Неторопливо он стянул с узких, холёных, обманчиво тонких рук дорогие перчатки.

— Если уж тебе так приспичило вести беседу, может быть, найдём в доме более тёплую комнату?

— Мне, в отличие от тебя, обстановка неважна. Хватит уже увёрток.

— Как хочешь, — пожал он плечами. — Можем поговорить и здесь. Что конкретно ты жаждешь услышать, Красный Цветок? И (что ещё более важно) что тебе уже известно?

— Известно, что ты ничем не лучше Чеаррэ. Как и они, ты добивался моей любви лишь затем, чтобы держать меня на коротком поводке, заставляя с гарантией выполнять твои приказы. Как ты там недавно говорил о Таните? «Иметь личного демона весьма выгодно?» Миарон, я не стану марионеткой ни в твоих, ни в чьих-либо ещё руках. Мне не нужны господа. Я пойду туда, куда сама решу и буду делать то, что захочу…

— Дозволь мне, грешному, поинтересоваться, где это ты собираешься обрести столь желанную независимость? Уж не подле ли Повелителя Дохлой Плоти? Ах, да, ведь рядом с ним ты будешь королевой? Но позволь напомнить: над королевой стоит король, а над королём — обстоятельства. Ни у кого в этом мире нет абсолютной свободы. Абсолютная свобода — это хаос со всеми вытекающими последствиями. Не этого ты хочешь.

Он грубо схватил меня за руку, притягивая к себе:

— И ты никуда от меня не денешься. Даже не мечтай.

— Убери руки, — потребовала я.

— Или — что? — усмехался он мне в лицо.

— Ничего. Потерплю. И подожду. Не станешь же ты держать меня вечность?

— Почему нет? Я никуда не тороплюсь, куколка.

— Никакая я тебе не куколка! В каждом твоём слове, взгляде, жесте, Миарон, звучит пренебрежение ко мне, снисходительность и неуважение. Оно и не удивительно: ни ты, ни Чеаррэ никогда не относились ко мне как к равной. Кто я для вас? Или даже вернее — что?