Невеста для полковника (СИ)

В глазах Варвары мелькнуло что-то странное, но губы, эти прекрасные губы, сказали «да».

— Я думаю, ты сможешь найти его в кабинете.

Слегка пошатываясь, но все же удачно огибавшая всех встречающихся по пути людей, Варвара двинулась в том же направлении, куда ранее ушел Громов в сопровождении.

Константин тяжело вздохнул и последовал за ней. Понимая, что сейчас изменил чью-то судьбу, все же не мог отделаться от мысли, что поступает правильно. Но вот по отношению к кому, он не знал.

Пройдя пару коридоров и не особо церемонясь, Варвара распахнула дверь кабинета и застыла на месте. Полковник стоял спиной к двери перед своим столом, на котором прямо перед ним лежала рыжеволосая красавица в чем мать родила. Впрочем, со стороны двери было видно только ее раскинутые в сторону ноги на шпильках и крепкий зад Громова, ритмично покачивающийся в древнем танце любви. Постанывания девушки не оставляли сомнений в происходящем.

Варвара отшатнулась назад, и Соколов теперь уже искренне пожалел, что привел девушку сюда. Выражение ее глаз было пугающим и испуганным одновременно, если бы два противоположных состояния могли бы существовать одновременно.

Застыв на секунду и кажется забыв, как дышать, она прижалась к стене, не сводя глаз со спины любимого мужчины, облаченного в распахнутую белую рубашку.

Внезапно Варя оторвалась от стены и аккуратно закрыла дверь. Прислонилась к ней лбом, сделала глубокий вдох и повернулась к Косте. В глазах была абсолютная пустота и не единой слезы.

— Я пойду, — спокойно произнесла она.

— Варя, — теперь Костик не знал, кто здесь больший мудак, он или Громов.

— Провожать не надо, — так же спокойно перебила его девушка. — Спасибо.

И развернувшись, скрылась за поворотом.

Произнеся «бл…» в нанадцатый раз подряд, Соколов все же открыл дверь. Девушка уже сидела, сцепив ноги за спиной Громова, и встретившись глазами в Соколовым, подмигнула тому. Константин открыл было рот, собираясь излиться потоком брани, когда услышал стон Антона, повторяющего имя Варвары.

Девушка приблизила свои губки к уху Громова, что-то шепнула.

— Да-да, конечно, — пробормотал Громов, послушно отходя.

А девушка ловко спрыгнула со стола, грациозно подхватила пальчиком свои трусики с пола, так же эффектно одела их и оставив легкий поцелуй на щеке полковника, поспешила к двери.

Блистательно улыбнулась Соколову и прошмыгнула мимо. Когда ее аппетитная задница исчезла из поля зрения Соколова, он снова обернулся к Антону. Тот странно стоял возле стола и смотрел прямо перед собой.

— Ты сукин сын, Антоха, ты знаешь об этом? — сказал Костя, складывая руки на груди.

Но Громов молчал.

— Антон?

Что-то в происходящем было не так. Соколов шагнул в кабинет и только тогда увидел глаза Громова, словно подернутые пеленой.

— Антох? Ты чего? Под наркотой, что ли?

Подошел ближе, помахал руками перед глазами Громова. Никакой реакции.

— Твою мать…

И размахнувшись, врезал тому по лицу. Удар возымел действие, и Громов уже застонал от боли, часто моргая и озираясь по сторонам.

— Варя…, - пробормотал он.

— Ушла твоя Варвара, — словно сплюнув, бросил Соколов, поднимаясь. — Увидела тебя в объятиях проститутки и ушла. Ты совсем еб….ся?

— Какой проститутки?

— Той самой, что ты от души имел на этом столе еще пять минут назад.

Громов помотал головой.

— Не понимаю. Мы же были здесь с ней.

— Точно. Трахались на столе как кролики. Ну и как она? Лучше Вари?

— Да кто она то? — Громов закрыл глаза, потирая виски.

— Да рыжая! Как ее там звали? Ариэль? Решил поменять русскую красавицу за профессиональную русалочку? — Соколов злился.

— Да какая рыжая?! — взорвался Громов. — Где Варя?! Почему она ушла?!

— Я тебе только что сказал, мудила! Память отшибло? Она ушла, потому что ты трахал рыжую девку на вот этом столе.

— Я трахал ее! Варю! Какого черта происходит?! — Громов с трудом встал и оглянулся в поисках брюк.

Те бесформенной кучей лежали около шкафа и с трудом поддавались надеванию, но в конце концов Громову удалось привести себя в порядок.

— Мы же с Варей ушли из столовой сюда, — продолжил Громов, застегивая рубашку. — Ты сам видел.

В голове Кости медленно завертелись шестеренки. И когда один из вариантов, маловероятный, но все-таки возможный, был сформирован, произнес:

— У тебя везде камеры? Здесь тоже?

— Да, — Громов поднял галстук с пола, посмотрел на него и швырнул в сторону.

— Где хранятся записи? — Костя быстрым наметанным взглядом нашел камеры, хорошо спрятавшиеся в интерьере кабинета.

— У безопасников. Зачем тебе?

— Пароль?

— Только мой.

— Пошли, дорогой, будем тебя удивлять, — хмуро сказал Соколов.

Когда Громов увидел, что наснимали камеры, сначала в столовой, потом в коридоре, а после в самом кабинете, включая Варвару, статуей замершую у открытой двери, ему стало плохо. Причем не только морально, но и физически. Вдруг стало нечем дышать, потом грудь пронзила сильная боль. Он согнулся пополам и рухнул на пол. Испуганный Константин закричал, зовя на помощь. Перед глазами полковника поплыли лица, а потом свет померк.