Невеста для Поваренка (СИ)

Антон смотрел на холодные воды моря и щурился от слепящих отблесков солнца. Заветная коробочка оттягивала карман. До Льема еще так далеко! Может, плюнуть на все и сделать предложение сейчас? Хотя морозный воздух быстро остудил похотливый пыл, но юноша понимал, что стоит ему вновь увидеть Юлю, и опять придется воевать с восставшей природой. Рядом с Антоном на перила облокотилась Катерина, донимавшая его все плаванье заигрываниями.

- Чудесная погода, да? Так свежо и свободно дышится… - завела она обычную песню.

- Наверное, - буркнул он недовольно.

- Анджей, - раздался дрожащий голос княжны, и юноша с досады выругался. Да что ж она никак не уймется!

- Чего тебе?

Рыжая девица надулась и отошла, но недалеко, хищно поглядывая в сторону парочки.

- Я просто хочу тебе сказать… - на глазах Юли блестели слезы. - Что я… все равно… мне все равно… Пусть я падшая женщина… но я люблю тебя! И ты можешь целовать меня просто так…

- Что? - изумился Антон. - Падшая женщина? Ты? Да тебе до падшей еще падать и падать…

- Ну почему ты такой! - топнула ногой княжна. - Вечно тебе все не так!

- Дурочка ты… - от волнения голос сел. - Ты не падшая, ты…

- Падшая! А как еще назвать ту, которая позволяет, чтобы ее целовали и обнимали?

- Ту, которую целуют и обнимают просто так, просто потому что любят, называют… - он привлек девушку к себе, наплевав на осторожность, - называют невестой…

- Но я не…

- Я хотел сделать это в Льеме, но не буду… не могу больше ждать…

Антон отступил, вытащил заветную коробочку и встал на колени перед княжной.

- Лиля Нортон, - торжественно сказал он, щурясь не от солнца, а от ослепительной красоты любимой в его лучах. - Лиля Нортон, ты выйдешь за меня замуж?

Юля застыла, в растерянности глядя на юношу. Тонкое золотое колечко поблескивало на солнце. От слез защипало глаза и горло.

- Но я же не могу… Я не Лиля… Я рабы…

- Нет, - оборвал ее Анжи, нетерпеливо встряхивая головой и вставая с колен. - Брак будет законным. Я все устрою. Давай сюда руку.

Он поймал ее ладонь и ловко надел кольцо на палец.

- Просто скажи “да”, - потребовал он.

Она смотрела на него мучительно долго, не дыша, ей даже показалось, что сердце перестало биться. А потом с ее губ слетело робкое согласие… и тут же оказалось поймано. Анжи обжег ее уста дерзким поцелуем, украл дыхание, растрепал многострадальную прическу, закружил в объятиях, как разбушевавшийся шторм кружит беспомощный кораблик… Юля смущенно вывернулась, выдохнув протестующее:

- На нас все смотрят! Не здесь же!..

Он лукаво ей подмигнул, не разомкнув объятий, и заявил:

- Ты моя невеста, и я буду целовать тебя везде. Когда захочу, где захочу, и куда захочу… - и снова налетел ураганом поцелуев.

Юля обвила его шею руками, и мягкий блеск золота на пальце дарил надежду, словно свет маяка в ночи. Внезапно Анжи отстранился от нее и возмущенно заявил:

- Дура!

- Почему?.. Что я сде… - но княжна даже не успела толком обидеться, потому что он торопливо стянул с себя сюртук, накинул ей на плечи, укутав и спеленав, а потом потащил прочь с палубы, костеря на чем свет стоит за то, что посмела раздетой выпереться на мороз.

У нее горели щеки от любопытных взглядов пассажиров, но она лишь глупо улыбалась зимнему солнцу, не чуя под собой ног, то ли от радости, то ли от холода…

Глава 26, в которой влюбленные ступают на берег обетованный

Несмотря на предрассветный час, на палубе уже собралась публика. Все в нетерпении ожидали восхода. Серый туман укутывал скалы Солнечного берега. Юля застыла, вцепившись в перила в мучительном ожидании. Вот-вот, еще чуть-чуть, еще немного. Розовая полоска все больше наливалась светом и алела, пока наконец солнце, словно диковинный зверь, не вынырнуло из-за горизонта, сожрав туманную мглу. Дружный вздох восхищения пронесся над кораблем.

Из глубин бирюзовых вод поднимались скалы. Их было невообразимое количество, самых разных, больших и маленьких, огненных и красных, изумрудных и желтых, черных и пепельно-серых, тонких, коварных, обманчивых… Волны обтекали скалы, вспенивались, завихрялись, умирали, разбивались, снова смыкались, завораживали взор. Море сделалось похоже на разноцветный причудливый лабиринт, в котором кораблю предстояло опасно лавировать, чтобы попасть в Льем.