Невеста фараона

— За нас? — Романов улыбнулся и потянул напиток через трубочку.

Я подождала, пока возможный яд не подействует. Нет, он не собирался меня травить? Зачем же тогда весь спектакль? Неужели в этом мире мужчина не может сказать о своей любви девушке простым поцелуем. Нам с Ахмесом было бы достаточно… Хотя, он ведь меня не любил. Влюбленный мужчина не убивает отца своей девушки.

Мельтешащие огоньки поблекли, зажегся привычный желтый свет. Официантка, бармен и все посетители зааплодировали. Я оглянулась. Все эти незнакомые мне люди улыбались искренне и по-доброму, желая нам с Сашей счастья. Я тоже им всем улыбнулась. И попробовала напиток. Точно алкоголь. Легкий, с клубничным вкусом, и еще чем-то… кислинка и мята.

— Вкусно, — я взяла ложку, но мое запястье тут же перехватили пальцы Романова.

— Ты не выложишь фотку в нет? — он даже не спрашивал. Обвинял.

— Э?

Я судорожно перерывала память Даши. Демоны Дуата! Она каждый свой чих выкладывала в соцсети. Чтобы она пропустила такое событие, как предложение встречаться! Надо же было так сглупить! А Романов уже успел обидеться, предположив:

— Ты не хочешь, чтобы все о нас знали? Или чтобы знал кто-то конкретный?!

Изида заступница! Казалось бы, со времен Ахмеса, который орал на меня, что я боюсь раскрыть нашу любовь перед двором отца прошло три с половиной тысячи лет. И ничего не изменилось! Мужчины — это диагноз!

Я не стала спорить. Вытащила из кармана телефон.

— Дай мне, я сам сниму, — потребовал он таким тоном, словно мы на суде кебнета(судебный орган в Древнем Египте), и он только что уличил меня в измене.

Я отдала ему аппарат. Пусть делает что хочет. Из нас двоих, в конце концов, он тут режиссер.

— Нужен поцелуй.

— Ты уверен? Это все увидят. Даже наложница Олеся!

— Даша, она мне не наложница. Может быть, она и хотела бы ей стать. Только я своего согласия не давал. Можешь ты это понять раз и навсегда?!

Он злился? Тогда почему позволял Олесе висеть на своем плече? Все это необъяснимо. Во всяком случае, сейчас.

— Давай снимем селфи и уже съедим это чертово пирожное, — похоже, мой романтический герой растерял остатки терпения.

— Но я…

Его рука притянула меня к его губам:

— Да я с ума схожу от желания, чтобы все узнали, что ты моя!

— Но… — Чего?!

— Заткнись ты уже, ради бога! А я твой!

Он слишком хорошо целуется, чтобы ему противостоять. Невозможно хорошо!

Через много, очень много вселенных он меня отпустил.

— Теперь улыбнись в камеру…

Не знаю, может быть, я и улыбнулась. Собачье дерьмо! Кто из нас тут раб? Пока что я делала все, что он приказывал.

— Отлично! Теперь все о нас знают, — он вернул мне телефон. И улыбнулся, — Тут очень вкусные пирожные. Ты попробуй.

* * *

— Серьезно, Даша! Ты и Романов? Месяц назад ты на крови клялась, что убьешь его! — Вика тащила меня вверх по лестнице.

Утром Саша забрал меня из дома и довез на машине до института. По дороге мы смеялись, целовались на светофорах, и снова смеялись. Что сказать? С ним было весело, интересно и волнительно так, что иногда дышать становилось трудно. Даша просто дура, если все время отвергала такого замечательного парня. Но на парковке перед институтом мне стало неловко.

— Может быть пойдем по одиночке?

— Еще чего! — Он схватил меня за руку, — Тебе перед Пашкой жмет, или что?

— Ничего меня не жмет!

— Тогда в чем дело?

Я и сама не знала. Опасалась всех и всего. Мало ли у этого Романова тут наложниц? Или девиц, желающих занять это место? Зачем мне проблемы?

— Я хочу, чтобы все убедились, что ты моя.

— Я не твоя!

Он притянул меня к себе и поцеловал в губы, а потом прошептал:

— Моя, Даша!

И мы дошли до главного входа в обнимку. А внутри на нас накинулась Вика. Она ураганом оттеснила меня от Романова и поволокла вверх по лестнице.

— Ты видела пост? — дурацкий вопрос, чтобы выиграть время. Конечно, она видела. Все видели. Романов постарался, чтобы известие дошло даже до заучек с библиотечного факультета. Пост с нашим поцелуем, пирожным сердечком и коктейлем с фейерверком увидели абсолютно все. Еще и с надписью «Мы сказали друг другу «Да!». Не отвертишься.

— С чего бы, Даша?! Ты забыла какой Романов гнойный тип?

— Он вроде как изменился.

Вика смерила меня взглядом, которым на меня смотрел мой учитель, господин Панеб в сумрачный день, и произнесла практически его тоном:

— Такие не меняются! Он подонок, Даша.

— Сейчас он мой парень! — я высвободила свою руку и нажала на нее взглядом, — Оскорбляя его, ты обижаешь меня!

— Да пожалуйста! — Вика дернула плечом, и ее синие глаза вспыхнули холодными искрами, — Захочешь поплакаться, приходи!

С этим она развернулась на каблуках и решительно двинулась от меня вверх по лестнице.

— Не одобрила меня, да? — Романов и не думал смущаться. Обнял, притянул к себе, еще и в щеку чмокнул.

Какие-то первокурсницы, проходившие мимо, тихонько взвыли. Отлично, плюс парочка врагов в мою копилку. Что ты делаешь со мной, Саша!

На второй перемене я все-таки наткнулась на наложницу Олесю. Наверное, они с подружками следили за мной, потому что, выйдя из туалетной кабинки, я оказалась в их плотном окружении.