Невеста фараона

Неужели! Ему удалось оторвать от себя наложницу! Романов выскочил за мной следом и хотел было схватить за руку. Но я резко развернулась и уперлась в него тем самым взглядом, от которого даже нападающий воин замирает. Романов ожидаемо тут же застыл на месте. Только воздух ртом хватал. Это не магия, как таковая. Такой взгляд натренировать любой в состоянии. А у обиженной женщины он и без всяких тренировок очень хорошо получается. С первого раза.

— Ты все не так поняла. Давай поговорим, — ну да, он еще и сипит. У него же в горле пересохло. Нормальная реакция, когда тебя уличили в подлости, — Только не здесь. Я все объясню.

— Ты, Романов попроси свою наложницу рассказать, как я умею останавливать людей. А потом подумай, стоит ли тебе ко мне подходить. Я тебе больше не друг. Ты понял?

Он хлопнул глазами.

— Надеюсь, это положительный ответ. В следующий раз так близко я тебя к себе не подпущу.

Я многозначительно похлопала ладонью по карману джинсов, хотя у меня там ничего и не было. Расслабилась в последнее время. После того, как Олеся с моей помощью остолбенела в женском туалете никто и не пытался меня задирать. Наоборот, улыбались всем институтом. Даже те, кто ненавидели, вроде Олеси и ее подружек. Эти-то особенно щедро, во все белые зубы. Но теперь, похоже, стоит наварить зелья ведра три. Времена впереди намечаются непростые.

Я развернулась и, сохраняя достоинство, медленно двинулась от Романова по коридору.

— Даша! Черт! Даша!

Кажется, он даже ногой топнул от бессилия. Как ребенок, у которого игрушку отобрали. Маленький, испорченный мальчик, возомнивший себя взрослым мужчиной. Не на ту глаз положил, дурачок. Мальчикам достаются девочки. А царицам нужны цари. Я вскинула подбородок, расправила плечи и пошла так, чтобы каждым шагом давить как тараканов чувства, которые, увы, все еще терзали мое сердце: ярость, ненависть, обиду и любовь.

Глава 22. Даша

Пока нахал Ахмес хлестал вино из горла огромной бутыли, я юркнула в гардеробную и нацепила на себя платье. Схватила наугад, хорошо, что попалось простое, почти домашнее. Без всяких завязок и подтяжек, с которыми без служанки и без шедеха фиг разберешься(шедех — древнеегипетская водка из гранатовых корок). Этот гад, соблазняя меня, еще и парик умудрился снять. Так что пришлось плюхнуть на голую макушку что-то объемное из чужих волос. И вот так я сочла возможным вернуться в комнату. Искренне надеясь, что мой незваный посетитель устыдился и ушел. Но нет, все стоял и продолжал пить. У него не желудок, а пятилитровая канистра, честное слово! Не отрываясь от горла, он скосил на меня глаза и одобрительно хмыкнул.

Зато уже поднявшаяся на ноги, но все еще опасливо жмущаяся к стене Неша округлила глаза и запричитала:

— О, прекрасная госпожа! Нельзя в таком виде из спальни выходить! Вы ж на демона похожа!

Все-таки отдам ее Ахмесу. Пусть его комплиментами радует.

— Точно! — кивнул почти новый хозяин моей служанки, — Не глаза, а две дыры в Дуат. И парик что-то как-то не так сел.

— Заткнись и выметайся! — возмутилась я, — Что ты вообще забыл в покоях супруги царской?

— Точно, — он икнул и недвусмысленно пошатнулся. Наклюкался. У меня в комнате. Просто замечательно, — Ты у нас теперь эта… как ее…

— Супруга царская, — еще раз напомнила я для тех, кто в танке.

— Не… — он скривился как от кислого молока и отрицательно помотал головой, — Супругой царской ты станешь, если выживешь. А пока ты отличная мишень. Живая и очень аппетитная.

Сказав это, Ахмес прищурился и оглядел меня, словно оценивал, насколько я аппетитная мишень. Я сглотнула. Не понравился мне поворот в нашем разговоре. Что еще за мишень?

— Ну как, — продолжал развивать свою дурную мысль нетрезвый Ахмес, — Ты ведь теперь как заноза в этом…

Тут он красноречиво похлопал себя по заду и заржал.

— Ты пьян, — я села на кровать, но поймав его мгновенно потемневший взгляд, тут же с нее соскочила.

— Точно. Но это не мешает мне трезво мыслить. Подумай сама, сколько у тебя сейчас врагов?

Чего там думать. Достаточно вспомнить всех тех недобро смотрящих на меня вельмож во дворце. За сегодняшний день у меня рекорд. Человек сто сейчас желают меня разорвать на части. Без анестезии. А в моем мире у меня был только Романов. И я думала, что живу в постоянном стрессе.

— А у тебя даже двери нет, — голосом инспектора пожарной охраны, который являлся к папе в мастерскую каждые полгода и проверял срок годности огнетушителя, сообщил мне Ахмес.

Он прав. Если кому-то из обиженных мною придворных захочется надавать мне по башке, преград на своем пути он не встретит.