Невеста герцога Ада

– Вы овес решили перебрать, месье? – спросила я, старательно маскируясь под недалекую девицу. Даже губы надула, как гламурные дивы из моего родного мира. Больше тупости. Еще больше тупости! – Так давайте я позову слуг, они помогут. Зачем же вам самому?

– Еще немного, мадемуазель, – скрипнул зубами инквизитор. – Если овес останется чистым, я принесу вам извинения за сорванную встречу и со всем долженствующим почтением провожу до дома вашего отца. Вы не подскажете его имя? Фамилия Дюбуа кажется мне знакомой.

Черт, всё! Теперь я точно пропала! Инквизиция, судя по догадливости Жерара, всех ведьм Брамена наизусть знала. Туссэн был не в курсе происхождения Селесты только потому, что приехал из столицы. Но как я могла его остановить? Запретить произносить мое имя? Мне нужно бежать. В лапы к инквизиции мне нельзя даже с пройденной проверкой на зернах овса и доказанной безопасностью микстуры. Придется рисковать всем и призывать силу Ада. Из собора еще есть шанс уйти, из подвала будет выбраться гораздо сложнее.

– Моего отца зовут Филипп, – призналась я и поймала искру силы Ада, чтобы создать из неё заряд принуждения. Ослепительный шар энергии, заставивший Мари отвечать на вопросы послушной куклой. Мой последний и самый убойный аргумент в разговоре с Жераром. – Отпустите, месье, овес не станет грязным!

В животе разливалось тепло. Я позволила волне жара добраться до сердца и мысленно повторила приказ отпустить. Заряд набрал силу и почти сформировался, как алтарь вспыхнул голубым. Стены собора вздрогнули, купол загудел. Низкий, противный звук обрушился на голову и придавил к полу тяжестью бетонной плиты.

– Эль мина кария! – прокричал инквизитор, падая вместе со мной на колени. – Мина. Мина кария!

Я слишком поздно поняла ошибку. Три силы в этом мире боролись друг против друга, а я включила песню «Антихрист» группы Ария в православном храме. Сигнализация сработала. Сейчас стены рухнут, или сюда сбежится вся Святая Инквизиция Брамена. Все. Меня сожгут, как исчадие Ада, и никто не сможет спасти.

Гул нарастал. Собор, пропитанный Темной магией, мучил меня тошнотой и головной болью. Я зажала рот, испугавшись, что вырвет прямо на алтарь. Зерна овса рассыпались по полу. Жерар грубо схватил меня за локоть и потащил к двери, продолжая кричать что-то на чужом языке. Перед глазами поплыли черные пятна. Я пыталась ползти, но запуталась в длинной юбке. Голову бы оторвать всем, кто заставляет женщин ходить в платье! Это точно со злого умысла. Чтобы вот так в критической ситуации никуда сбежать не смогли.

Жерар тянул меня за собой, и, чем дальше мы были от алтаря, тем слабее чувствовалось давление. Вывалились оба в молельный зал, и гул затих. Я лежала на полу и тяжело дышала, разглядывая, как роспись на потолке крутится перед глазами. Нужно встать! Белая магия и все, что есть хорошего в этом мире, помогите!

– Огюст! – на остатке сил крикнул инквизитор. – Бегом сюда!

Дверь собора хлопнула, словно у птицы крыло сломалось. Меня все-таки стошнило выпитым вином. Я перекатилась на бок и почувствовала, как мощный спазм выталкивает его из желудка. Бурая жижа попала на платье и потекла лужей по мраморной плитке. Вдалеке загрохотали сапоги. Я была бы счастлива увидеть демона. Пусть бы он разнес собор в каменную пыль и спас меня отсюда, но таких чудес не бывает даже в книгах. Герцогу Ада на меня наплевать. Он заключил сделку с ведьмами и отдал меня Туссэну. Как же было глупо таять от поцелуев и верить лживым словам. Все мужчины одинаковы. Во всем мирах. Бездушные самовлюбленные эгоисты. Уроды и чудовища. Козлы.

– Огюст! – властно приказал Жерар, хватая меня за плечо. – Эта женщина предстанет перед судом Святой Инквизиции, как исчадие порока и ведьма. В кандалы её!

У меня голова моталась из стороны в сторону. От слабости после рвоты тело стало потным и липким. Служитель в красной одежде наклонился, обдав меня настолько омерзительной вонью изо рта, что желудок снова сдавило спазмом.

– Она сейчас все загадит, – брезгливо проворчал Огюст, не решаясь ко мне прикоснуться. – Сожрала чего? Или пьяная?

– Небесной тверди на плечах не выдержала, – глухо ответил Жерар. – Чего стоишь! Быстрее!

– Сейчас, месье. Только приложу её по темечку для надежности. Ух.

С выдохом служителя моя голова взорвалась от боли, и свет погас.

***

Темный колдун пришел в ярость, увидев слугу рядом с высшим демоном. Тот, кого Данталион знал как кучера Оноре сверкал голубыми искрами и тянулся пальцами к горлу Жизель.

– Ты, – цедил он по слову. – Должен. Был. Охранять. Тайну.

– Пощадите, господин, – всхлипнула Жизель, падая на колени. – Это все демон! Он перетащил меня в новое тело! Я не хотел. Я сделал все так, как было оговорено. Принял яд, убил Эмму. Не губите…

– Молчать! Где Селеста Дюбуа?

– В соборе. С Туссэном, – разрыдалась Жизель, вцепившись в штанину колдуна. – Это все легат. Он сам её туда повел. Я ни в чем не виноват!