Невеста из коробки

— Так это Илья надел перчатки и душил меня ночью? — воскликнула Мила. — То-то я голову ломала, зачем киллер так сильно полил себя одеколоном, отправляясь на дело? Орехов знал, что покушение может провалиться, как это случалось раньше, и боялся, что я узнаю его запах. Поэтому купил что-то для себя нетипичное и вылил на одежду. Боже мой, какая я была дура! Ненаблюдательная дура!

— Пусть дальше рассказывает, — мрачно заметила Лариса. — Просто народный сказитель!

— У меня руки затекли, — сообщил Лушкин, с надеждой посмотрев на Ларису. Милостей от Милы он определенно не ждал.

— В милиции тебя разомнут, — пообещала Лариса. — Говори давай.

— А что говорить? Осталось только последнее покушение. Дивояров все решил взять в свои руки. Хвастал: «Я возьмусь — я сделаю!»

— Так это он на мотоцикле стрелял в Татьяну?

— Он! Он даже Орехову не сказал, что собирается сделать. Но тот, конечно, догадывался. Не зря же в подробностях объяснил, где и когда вы встречаетесь.

— А «жучок» на моем телефоне? — удивилась Мила. — Разве это не ваш?

— Не наш, — покачал головой Лушкин. — Думаю, я бы знал. Мы друг от друга ничего не скрывали.

— Надо же, а Глубоковы дурили мне головы с телефонным звонком. Мол, кто-то может позвонить и передать сообщение…

— Все правильно! — оживился Лушкин. — Если помните, Орехов еще до всех этих событий собирался просить у вас прощения и вернуться в семью? Помните?

— Да-да, было дело. Но я послала его подальше! — гордо заметила Мила. — Чем теперь отчаянно горжусь.

— Он думал, что теперь снова будет жить с вами, и дал академику Глубокову домашний телефон, предупредив, что, если подойдет женщина, ей можно передать самую общую информацию. И что номер этот, так сказать, аварийный: по нему можно звонить только в случае крайней нужды.

— Но почему же он не оставил академику номер своего мобильного? — поинтересовалась Мила.

— Насколько я успела понять из всего услышанного, — встряла Лариса, — затем, чтобы в случае чего свалить все на тебя. А мобильник именной, попробуй от него откреститься!

— Хм, — сказала Мила. — Я склонна принять эту версию. Значит, если бы дедушка Глубоков не впал в кому, он мог бы позвонить мне домой и оставить сообщение для Ильи? Выходит, братья были правы! Я бы, кстати, запросто передала это сообщение и тут же думать о нем забыла. Такая доверчивая дура, просто кошмар!

— Ну что, вопросы закончились? — шепотом спросила Лариса, выключая диктофон.

— Нет, есть еще один! Кто из вас похитил мою сестру? И зачем?

— Клянусь, мы тут совершенно ни при чем! — проникновенно сказал Лушкин. — Охота мне была врать после всего, что я тут наговорил. Кстати, это будет считаться чистосердечным признанием?

— Послушайте! — внезапно вспомнила Мила. — Ведь наркотик, придуманный Глубоковым, был в таблетках?

— Так точно. И рассыпан по пузырькам без этикеток.

— Скажи-ка мне, любезный, каким это образом один из таких пузырьков попал в руки моего свояка?

— Это Кольки Михеева, что ли?

— Кольки? — удивилась Мила. — Так вы его знаете?

— Еще бы! И Орехов его давно знает. Бездельник и ловелас, вот он кто такой, этот Михеев.

— Так-так. И что дальше?

— Ну… Орехов как-то решил, что Кольке неплохо было бы познакомиться с вашей сестрой. Подсказал ему, как себя вести, и гляди-ка, пристроил ведь парня. А когда Дивояров купил у Глубокова пробную партию товара, Орехов решил на Кольке его испытать. За деньги, конечно. Он сказал ему, что это новейший препарат, повышающий потенцию! — Лушкин хихикнул и снова сделался похожим на свинью. — У Кольки-то проблемы с потенцией! Ох, как он на этот препарат запал, если б вы знали! Жрал таблетки, словно «Холодок». Орехов все пугал его передозировкой, но тот и слышать ничего не хотел. Ведь ему за каждую съеденную банку платили…

— Так вот откуда у этого бездельника деньги! — вслух подумала Мила. — Бедная Ольга!

— Чего бедная? — удивился Лушкин. — Он ведь все ради нее делал. Чтобы не ударить в грязь лицом.

— Молодой муж называется, — пробурчала Мила. — Чертова подделка! Недаром он вечно такой гладкий, как будто бы его кошка облизала. Найду — лично укокошу!

— И что вы теперь будете со мной делать? — спросил Лушкин. Собственная судьба волновала его гораздо больше, чем судьба Николая.

— А как ты думаешь? — спросила Лариса.

— Может быть, отпустите?

— А правда, что мы будем с ним делать? — спросила Лариса, не обращая внимания на хамское предложение Лушкина его отпустить.

— Я дам тебе номер телефона следователя прокуратуры Вихрова, ты ему позвонишь и передашь из рук в руки Лушкина и диктофон. Нет, не так. Ты позвонишь, все ему объяснишь, продиктуешь адрес и скажешь, что ключ под ковриком. Лушкина и диктофон мы оставим на видном месте. Нам ведь нужно действовать дальше.

— Дальше? — удивилась Лариса. — А что мы будем делать дальше?

— Во-первых, следует срочно сгонять на дачу Мешкова и посмотреть, что у него там за полоумная мама. А во-вторых, надо как-то обставить мое воскрешение из мертвых.

— Не забудьте сказать следователю, что я сотрудничал! — крикнул Лушкин, подслушивавший разговор. — Я, кстати, знаю, почему Мешков повез вас сегодня убивать.