Невеста из коробки

— Я не видела никакой машины. В тот момент я кружилась, раскинув руки, и представляла, что я лечу. Над головой было бездонное небо… И тут меня кто-то треснул по башке. Все. Я больше ничего не помню.

Мила застыла с недожеванным куском во рту.

— Как ничего? — даже рассердилась она. — А как ко мне приехала — тоже не помнишь?!

— Да нет, ты не поняла. Я, конечно, через некоторое время пришла в себя. Это было так… так… невероятно! — наконец подобрала она нужное слово. — Как в кино, ей-богу! Я чувствую, у меня все заклеено — глаза, рот, руки, ноги… Все! И кто-то — наверное, похититель, понимаю я, — разрезает на мне одежду острым ножом. Сверху донизу!

Мила проглотила остаток ватрушки и с ужасом поглядела на сестру;

— Так он что, оказался насильником?!

— Да нет, просто извращением, — махнула та рукой.

— Что же он с тобой сделал? — шепотом уточнила Мила.

— Раздел до трусов, привязал к дереву и смылся! — с ноткой обиды в голосе ответила та. — Можешь себе представить такое зверство? На улице страшный холод, я вся затвердела, словно пластилиновая ворона, и поняла, что приму смерть от переохлаждения. Не знала, где я. Подать голос не могла, только мычала.

— Куда он тебя увез? Где ты оказалась? — с замиранием сердца переспросила Мила.

— В лесу. В темном холодном лесу, — с надрывом ответила Ольга. — Это я узнала буквально через пять минут. На мое счастье, неподалеку от того дерева, к которому меня привязали, находилась деревня. А в этой деревне жил доктор. Он, Милка, так похож на тебя!

— Да? — с подозрением спросила та. — Чем же, интересно? Белокур и страдает целлюлитом?

— Нет-нет, он до первого снега собирает корешки, представляешь?

— Хочешь сказать, местный доктор отправился в лес копать корешки и наткнулся на тебя?

— Точно! Можешь себе представить сцену? Я, практически голенькая и беспомощная, мычу, мотаю головой! Доктор, когда увидел это, долго в себя прийти не мог.

— Это и есть большая человеческая драма? — осторожно уточнила Мила.

— Ну, что ты! Большая человеческая драма началась тогда, когда доктор меня расклеил — рот, нос, ноги… Знаешь, это была такая широкая клейкая лента. Но едва он только принялся за руки, появилась — кто бы ты думала? Его жена!

— В лесу?

— Именно что в лесу. Ну, не верила она мужу. Не верила, что он каждый день с огромным упорством собирает в лесу корешки. Заподозрила глупая баба, будто свидания у муженька. И решила за ним проследить. И надо же ей было выбрать для этого именно сегодняшнее число! В общем, я, синенькая от холода, словно баклажан, со все еще спутанными руками подпрыгиваю на месте, пытаясь согреться. Доктор сопит от напряжения, торопясь освободить меня от последних пут, и тут раздается истошный вопль, от которого у меня кровь застывает в жилах. Я спрашиваю: «Это что, местная собака Баскервилей?» Доктор отвечает: «Что-то вроде того. Это моя жена. Не обращайте внимания. Кажется, она немного расстроена». Не знаю, почему он сказал «немного». Я уверена, что от ее воплей в радиусе километра передохли все белки. По счастью, доктор успел освободить мне руки, прежде чем фурия бросилась на меня. Ну, я тебе скажу, это был бой! Тетка оказалась маленькой, но сильной. Если бы я вовремя не схватила ее за волосы, думаю, она прокусила бы мне живот. Ее зубы клацали в трех миллиметрах от моей печени!

— А доктор что? — с замиранием сердца поинтересовалась Мила. — Неужели не мог вмешаться?

— Он не знал, сколько времени я торчала возле этого дерева. Боялся, что если я сразу же не начну активно двигаться, то подхвачу воспаление легких. Это он уже мне потом объяснил, когда мы встретились во второй раз.

— Приятный человек! — с сарказмом заметила Мила.

— Доктор не продумал всего одной детали: как остановить собственную дражайшую половину. С меня уже пена падала хлопьями, когда он наконец посоветовал мне спасаться бегством. Женушка его оказалась хрома на правую ногу. Вероятно, он женился на одной из своих пациенток.

— И что ты?

— Что я? Я дернула прочь.

— Голая? — испугалась Мила.

— Зришь в корень. У доктора я из одежки ничегошеньки позаимствовать не успела. Но самое забавное было то, что я бежала, не оглядываясь. Я была уверена, что фурия гонится за мной по пятам. Мне даже казалось, что я слышу за собой ее дыхание! Увидев просвет среди деревьев, я рванула туда и очутилась на шоссе местного значения.

Ольга принялась раскуривать вторую сигарету от окурка предыдущей, втягивая щеки внутрь. Несмотря на ужасную одежду и растрепанную голову, выглядела она по-прежнему потрясающе. Жену деревенского доктора, в принципе, можно было понять.

— Так ты бежала практически голая по шоссе? — не поверила Мила.

— Чего ты удивляешься? Не могла же я по собственной воле снова свернуть в лес! Меня бы ждала там неминуемая гибель!

— Кто же тебя одел? — Мила подбородком указала на сестрицын наряд.

— Добрые люди, — повела бровями Ольга и, повесив сигарету на край пепельницы, взялась за свою ватрушку.

— Вижу, — с определенной долей сарказма заметила Мила, — что все добрые люди были мужчинами.