Невеста Калиостро

– О своем поведении, – ответила я со вздохом.

– И что там с твоим поведением? – удивился он.

– По-твоему, это нормально – заниматься в подворотне любовью с малознакомым мужчиной? – возмутилась я. Разумеется, я желала быть утешенной, раз уж не смогла держать язык за зубами.

– Конечно, ненормально. Но любовью ты занималась со мной, а это существенно меняет дело.

Мне очень хотелось растолковать этому типу, что такое поведение мне не свойственно, и оттого мне хреново, но это было бы совсем глупо. И я только вздохнула. Но совсем заткнуться ума не хватило, я произнесла:

– Никогда не думала, что способна на такое.

– Я тоже не думал, – кивнул он.

– Ты обо мне или о себе? – съязвила я. Он засмеялся.

– Подворотни не вызывают у меня энтузиазма, – сказал он. – До сегодняшнего дня точно не вызывали. Хотя теперь уж не знаю… – Он опять засмеялся. – У меня всегда было тяготение к комфорту. И в этом смысле подворотня никуда не годится. Девушка ты легкая, но…

Я огрела его подушкой, он рассмеялся, а я почувствовала себя несколько увереннее. Отбросив подушку в сторону, он потянул меня за локоть. Устроив голову на его плече, я решила: с самобичеванием пора кончать, тем более что чувствовала я себя прекрасно, если честно, никогда так распрекрасно себя не чувствовала, и я охотно простила Диме его выходку. Однако что-то саднящее, вроде занозы, в душе осталось, и это, как ни странно, не имело отношения к моему «падению», а было скорее связано с поведением Димы. Вероятно, ему подобное поведение свойственно, но приставать к нему с вопросами я не спешила. Что я могла услышать в ответ? Приятная правда вызвала бы у меня сомнение, а неприятной я не хотела. «Нужно радоваться настоящему», – мудро рассудила я и принялась радоваться.

– Хочешь кофе? – спросил Дима, поднимаясь через некоторое время с постели, а я кивнула. Он стоял ко мне спиной, натягивая джинсы, и я только сейчас заметила у него на плече шрам довольно зловещего вида.

– Что это? – спросила я, желая побыстрее отвлечься от одолевавших меня мыслей.

– Это? С велика в детстве крайне неудачно упал.

– Невероятно, – сказала я.

– Невероятно, что упал? – усмехнулся он.

– Девять мужиков из десяти непременно придумали бы героическую историю. А ты: с велосипеда упал.

– Просто я правдивый человек. Говорю как есть.

– Ты всегда следуешь этому похвальному правилу?

– А ты еще что-то хочешь спросить? – усмехнулся он.

– Хочу. Но не буду, – усмехнулась я в ответ.

– Ну и зря.

Он наклонился, поцеловал меня и отправился на кухню. А я, подумав, пошла в ванную.

Когда я появилась на кухне, Дима уже приготовил кофе. Я села напротив, все еще испытывая смущение. Далась мне эта подворотня…

– Эй, – позвал Дима. – Я все понял, правда. Я вообще на редкость толковый парень.

– А толковому парню не пора домой? – спросила я, разозлившись, потому что заподозрила насмешку.

– Я намеревался остаться у тебя, – вытаращил он глаза.

– До утра?

– На всю жизнь.

– В моей жизни и без тебя народу хватает, – усмехнулась я.

Он молча поднялся, поставил пустую чашку в мойку, а я решила, что он обиделся и хочет уйти, и подумала: возможно, это и правильно, то есть, поступи он так, я бы точно не стала его останавливать. Но он подошел ко мне сзади, наклонился к моему уху и тихо сказал:

– Не шути так, ладно?

Я почувствовала неприятный холодок от того, как он произнес эти слова, и оттого, что он стоял за моей спиной. И тут же поняла, что именно все это время мучило меня, не давая покоя: то, как Дима вел себя с того мгновения, как мы оказались в подворотне, совершенно не соответствовало моему представлению о добром, веселом парне, каковым я его искренне считала после возвращения с родительской дачи. Он умел одним словом, одним взглядом заставить человека подчиниться, и осознание этого неожиданно придало мне силы, а отнюдь не страх.

– Юлька может вернуться в любой момент, – соврала я, удовлетворенно отметив, что мой голос звучит спокойно и даже с намеком на сожаление. – Я не хочу, чтобы она застала тебя здесь.

– Почему? – удивился он.

– Пришлось бы объяснять, с какой такой стати я нарушила свои принципы и…

– Объяснять? – засмеялся он. – По-моему, это не ее дело.

– А по-моему, наши с ней отношения тоже не твое дело.

– Вот как? О’кей. Скажи ей, что влюбилась. Кстати, ты влюбилась?

Несколько мгновений я боролась с желанием сказать ему гадость, но здравый смысл победил.

– Да, – кивнула я.

– Ну и… – Он улыбался, сложив руки на груди и наблюдая за мной.

– Что?

– За этим должен последовать вопрос. Разве нет?

– Нет. Ты же правдивый человек, вдруг твой ответ придется мне не по душе.

– Он тебе понравится, – засмеялся Дима, а я вновь подумала: все, что происходит, далеко от моих представлений об этом человеке, тех представлений, которые были еще несколько часов назад. И теперь даже его имя, такое милое, мягкое, казалось мне чужим, придуманным и совершенно ему не подходящим.

– Хорошо. Я ухожу, – неожиданно произнес он и направился в спальню.

Я осталась ждать на кухне и, только когда он вернулся, уже одетый, вместе с ним вышла в прихожую.

– Пока, – сказал он и легко коснулся губами моего лба.