Невеста каторжника, или Тайны Бастилии

Сидя на корточках и не шевелясь, Виктор подождал, пока сонные солдаты во главе с капралом не протопали мимо. Тогда он, полусогнувшись, двинулся дальше и вскоре был уже около лазарета. Дверь лазарета была открыта.

Виктор вошел в тамбур и прислушался. Все было тихо. Не теряя ни минуты, мушкетер направился по длинному тускло освещенному коридору, где, по сведениям, полученным от знакомого караульного офицера, находилась одиночная камера.

Он неслышно шел по коридору и наконец добрался до двери. Здесь, в самом конце коридора, было совсем темно — свет фонаря, горевшего у входа, сюда не доходил.

Мушкетер руками ощупал дверь и мысленно поблагодарил лазаретного служителя, который оставил ключ в замке. Виктор медленно повернул ключ и приоткрыл дверь.

— Марсель! — позвал он шепотом.

— Кто это? Виктор? Ты пришел? Пробрался даже сюда? — Марсель выступил из кромешной темноты камеры и обнял друга. — А где Адриенна?

— Она там, у решетчатых ворот, — ответил мушкетер. — Скорее, скорее!.. Минута очень благоприятная!.. Патруль только что прошел мимо ворот. У нас до следующего патруля есть немного времени.

— Благодарение Богу… — прошептал Марсель, и поспешил за мушкетером в коридор.

— Здесь все тихо и спокойно, — шепотом говорил Виктор, стремительно шагая по коридору.

Выйдя из лазарета, они, не мешкая ни минуты, нырнули в тенистый кустарник. Пока все шло удачно.

— Иди к воротам, Виктор, — тихо сказал Марсель. — А я поверну к каменной скамейке, достану мундир и оружие, зарытые там креолом, и сниму арестантскую одежду.

— Хорошо. Мы будем ждать тебя у решетчатых ворот, — ответил мушкетер. — Лошади наготове.

И друзья расстались. Виктор поспешил к воротам, а Марсель повернул к каменной скамейке. Отыскав ее, он опустился на колени, руками разгреб песок и нащупал сперва мундир, потом пистолет. К несчастью, луна вышла из облаков и осветила Марселя. И тотчас неподалеку раздался, как удар грома, голос надзирателя Рошеля.

— Стража, сюда! — кричал этот вездесущий ревностный служака. — Сюда! Я вижу каторжника!

Крепко прижав к груди мундир и пистолет, Марсель бросился прочь от каменной скамейки в кусты, надеясь под их прикрытием добраться до решетчатых ворот.

— Скорей! Он побежал туда! — надрывался Рошель.

Трое солдат с офицером подбежали на крик надзирателя.

— Вон он, вон! — указывал Рошель.

— Стреляйте! — приказал офицер.

Загремели выстрелы, и беглец упал между кустами.

— Попался! — торжествующе завопил Рошель, вместе с солдатами и офицером подбегая к распростертому на земле Марселю.

— Взять его! — приказал офицер. — Он не убит, а, видимо, только ранен.

Надзиратель поднял мундир и пистолет, валявшиеся рядом с беглецом.

— Я не ошибся, это он! — вскричал Рошель. — Это каторжник номер пятьдесят семь из штрафной камеры!

Офицер удивленно качал головой.

— Где же он мог взять эти вещи? — недоумевал он.

— На допросе он все расскажет… — потирал руки Рошель.

Солдаты приподняли каторжника.

— Ранено плечо и задета голова, он истекает кровью, — заметил офицер, осматривая раненого. — Молодцы! Хорошо стреляли! Несите его в лазарет, надо как можно скорее перевязать раны!

— Не говорил ли я, что он попытается бежать! — не унимался в своем ликовании Рошель.

— Теперь у него пропадет охота бегать, — отозвался офицер и пошел за солдатами в лазарет, чтобы передать раненого врачу.

Рошель, гордясь собой, понес мундир и пистолет в комендантский дом.

Комендант только собрался отправиться на покой, когда надсмотрщик доложил ему о попытке каторжника бежать.

Генерал Миренон в сопровождении нескольких солдат, капрала и надсмотрщика тотчас отправился на место происшествия. К этому времени было обнаружено, что запор решетчатых ворот подпилен, и стало ясно, что беглец воспользовался посторонней помощью.

По распоряжению коменданта к воротам были поставлены часовые. Сам же комендант пошел в палату к раненому каторжнику.

Лазаретный хирург только что вынул пулю из плеча Марселя, который был без сознания. Допрос пришлось отложить до утра.

XI. МЕРТВЫЙ КАТОРЖНИК

Раны, полученные Марселем при неудавшейся попытке к бегству, были тяжелы, но не опасны для жизни. Утром лазаретный врач доложил коменданту, что каторжнику придется пробыть в лазарете несколько недель. После хирургической операции Марсель пришел в сознание. И поскольку он не метался, не жаловался на страдания, у врачей создалось впечатление, что он перенесет болезнь легко и скоро поправится.

Марсель лежал в палате, где, кроме него, находился еще один больной каторжник, похожий на Марселя лицом. Этот молодой человек, номер восемьдесят третий, по словам врачей, был обречен. У него была какая-то неизлечимая болезнь, и он находился в полном беспамятстве.

Утром в палату явился дежурный офицер в сопровождении писаря и принялся допрашивать Марселя.

— У вас были помощники, номер пятьдесят семь, — сказал офицер. — Назвав имена сообщников, вы смягчите предстоящее вам наказание.

Марсель отрицательно покачал головой.