Невеста Хозяина Бури

— Да, я твой папа, герцог Эйнхарт Юлиан, девочка. Узнаёшь меня? — усмехнулся он, заключив моё лицо в жаркие ладони.

Я кивнула — и мне счастливо улыбнулись.

— Но почему? В смысле как… — взволнованно прошептала я. — Как я оказалась в другом мире? Меня зовут Элисмарра? Вы что, бросили меня?

— Что⁈ Нет! Элисмарра твоё имя, да! Тебя украли в детстве! Твоя тётка Мирабелла, огонь и когти! Исчезла с тобой в портале — его угасающие следы мы нашли в спаленке. Мы обыскали весь свет, но не полагали, что она унесла тебя в другой мир! Расскажи, как ты жила? Как росла?

— Плохо, папа, я росла сиротой в детдоме… Никого у меня не было, — я прижалась мокрым лицом к груди отца.

— Сейчас мы улетим, Элли, — погладил по голове герцог. — Всё будет хорошо…

— Куда ты хочешь увезти её, кехэнди? — над ухом прорезался несогласный голос Вильгельма, и я поняла, что он всё это время стоял тут, рядом, у меня за плечом.

— Домой, в Пламенный лог. Элисмарра не твоя саэни, Вилл, — папа взглядом указал на мои оголённые ключицы в вырезе платья, на которых не горели тоги. — Я забираю дочь в семью. Мать так ждала тебя все эти годы, Элли! Верила, что ты жива, хоть и камень не горел!

Меня прижали к груди, к гулко бьющемуся сердцу. Сделалось тепло и надёжно. И от распустившегося внутри умиротворения, по щекам обильно заструились слёзы.

Мечта всей жизни свершилась! Мой папа пришёл за мной, и большего счастья я не могла и желать! Но бросила взгляд на Вильгельма, вернувшегося к своим магам и ведьмам, — он помогал девушкам забраться в сёдла рокков, подавал руку Бриджит, придерживал стремена Виленне, — и по сердцу пробежал колючий холодок. Пронизывающий грудь насквозь, будто где-то там осталась зиять щель. Огромная такая щелище, которую мне проделал раскат грома!

— Всё-всё, не плачь, девочка! — мне вытерли слёзы шершавыми пальцами. — Нам столько нужно друг другу рассказать! Полетим домой! Лайнард и Рейнард, встречайте сестру!

Рядом возникли два широкоплечих мужчины в багровых, как и у отца, мундирах.

Вот это у меня братишки — великаны и качки, не меньше Вильгельма в ширину.

Оба были светловолосые, как и я. Тот, что отозвался на имя Лайнард был на вид ровесник Дракону — лет тридцати, Рейнард выглядел помладше — лет на двадцать пять. Мускулистые, подтянутые, голубоглазые воины.

— Элисмарра, — проговорили низким басом братья, целуя в обе щеки. — Добро пожаловать домой, малышка.

Обнимая братьев, я снова бросила взгляд на Императора. Закончил ли он усаживать своих ведьм на рокков или ещё возится? И к своему ужасу встретилась с его горящим синим пламенем взглядом. Дракон глядел пристально и жадно, будто давно раздел меня и делал со мной такие вещи…

Ух, зачем он так глядит⁈

Голова закружилась, и мне поплохело. Ноги подкосились. То ли от волнующей страсти, то ли от переживаний, а, может быть, от яда лорхана, который я вобрала в себя, спасая его? — я начала падать.

— Юленька! — обжёг шею жаркий шёпот, лёгкие наполнил запах грозы.

Рядом были отец и два сильных брата, но на руки меня каким-то немыслимым образом подхватил Дракон.

28

Вильгельм, владыка Небесной Империи

Дракон бесновался. Неистово, яростно! Когда Юля пришла в сознание после сурги и позвала Кристиана, жгучее чувство собственничества опалило нутро. А когда пришёл Фридрих и предложил Юленьке свой плащ, то глаза и вовсе заволокло пламенным маревом ревности. В груди заклокотал огонь, рвущийся наружу.

Моё! Никому не трогать! Не прикасаться! Схватить и держать обеими руками, крыльями, заодно и хвостом!

Юленька спасла его от яда лорхана. Спасла целительной магией — иначе невозможно. Он думал, откуда в земной девочке искра дара и не мог даже представить, что всё так обернётся. Он понял, что уже её не отпустит.

Вильгельму хотелось прижать к себе Юленьку, припечатать к телу там под елью, когда она его вылечила, но он позволил себе лишь благодарно целовать ей руки. За то, что не испугалась его ран, спасла.

Удивительная девушка. Такая хрупкая и сильная…

— И вы не сердитесь? — проговорила она, глядя на него большими голубыми глазами.

— За что, девочка моя?

Она сводила его с ума: глаза, запах, волосы. Эти сумасшедшие соломенные, короткие, дерзкие волосы! Вильгельм не удержался и запустил в них пальцы.

Сердце билось гулко, рвано, и не хватало воздуха, чтобы надышаться Ей. Разве он мог сердиться на ту, кем дышал? На ту, которая занимала все его мысли?

Нет, это не связь с саэни, ведь тогов нет. Это что-то другое. Может, простое желание самца обладать? Или желание Императора — заботиться. Или просто желание мужчины быть с женщиной?

Вильгельм не знал. И не мог сейчас рационально мыслить — он словно захмелел самым сладким вином, разум поплыл, и он чуть не взял Юленьку там, на земле, под размашистыми вековыми кронами.