Невеста Короля Воронов

Его кровожадный меч пропел, рассекая воздух, обрушившись на Короля; в этот коварный, быстрый, как полет стрелы, удар Коршун вложил всю жажду победы, что жгла его сердце. Но его черный меч не достиг своей цели; меч Короля, до того металлическим поясом обвивающий его талию, пропел высоким голосом, разворачиваясь, составляясь из отдельных пластин, и со звоном сшибся с оружием озверевшего от жажды крови Коршуна.

— Хитрый, демон, — с ненавистью выплюнул сквозь изломанные зубы Коршун. — Но тебе не победить меня твоими изнеженными руками!

— Проверим, — выдохнул Влад.

Коршун не зря уповал на свою силу и на бессилье и усталость Короля; фехтовальщиком он был искусным и сильным, его удары заставляли Влада отступать, шагать по каменистой дорожке вглубь леса, отбиваясь от хищного узкого черного клинка, и на искалеченном жутком лице Коршуна все уверенней и злее расцветала страшная улыбка.

— Твой последний миг пришел! — прокричал он. Слова его были сильно похожи на клекот кровожадной птицы.

— Скажи, — выкрикнул Влад, рубясь яростно и отчаянно, — скажи, на что ты рассчитываешь?! Вороны не покорятся тебе! Не признают королем! И Бражник нападет на тебя при любом удобном случае!

— Не нападет! — выдохнул Коршун.

Черной грязной тенью метался он над землей, его длинные ноги танцевали страшный танец смерти, и казалось, что ослабевший Король вынужден отступать все дальше и дальше под его яростным натиском.

— Он не выпустит тебя из Врат, — выдохнул Влад, ловко увернувшись от очередной атаки Коршуна. Черный узкий клинок, промахнувшись, яростно полоснул по стволу сосны, оставляя белую рану, сочащуюся прозрачной смолой. Коршун взревел, вырвал меч из дерева и снова обрушил яростный удар на Короля Воронов, который, казалось, был окончательно измотан и обессилел.

— Анна, — продолжил Король, пятясь против ветра, и его черные волосы ерошились, длинные пряди хлестали по щекам, падали на глаза. — Моя милая Королева Анна, она не уступит тебе трон. Она прирежет тебя, как свинью, заколет кинжалом, вынув его из рукава свое сорочки, когда ты, пьяный, будешь праздновать свою победу.

— Не заколет! — с хохотом выкрикнул Коршун, мечом рассекая со свистом воздух.

Его цель, его победа, которая была так близка, опьянила его. Его глаза сделались почти бессмысленны, словно Коршун ничего не видел кроме ускользающей от него фигуры Короля. Он бил и бил, нападал и нападал, атаковал, рубил, стараясь догнать уворачивающегося от его ударов Влада, и, казалось, что никакая сила в мире не способна остановить его. Но все его атаки приходились в пустоту, и редкий выпад достигал хотя бы клинка Короля Воронов; тот отбивал бешеную атаку ловко и быстро и ускользал, как язык пламени, заставляя Коршуна заваливаться вперед, хватать пустоту скрюченными пальцами.

— Неужто, — выкрикнул Король, в очередной раз увернувшись от обезумевшего клинка, — у тебя есть секрет, о котором я не знаю?!

Опьяненному жаждой крови Коршуну почудилось, что он слышит отчаяние в голосе уставшего долгим путешествием Короля, и он расхохотался, потешаясь над незадачливым испуганным монархом.

— Вы все забыли, высокомерные ублюдки, — прорычал он, скрежеща зубами. — Но мы — нет!

— Скажи, на что ты рассчитываешь! — выкрикнул Влад почти с мольбой, отбиваясь. — Умоляю, скажи!

Коршуну все ж удалось выгнать Ворона с тропинки на ровную площадку, к пьедесталу поверженной богини, и соперники наконец сшиблись, яростно и страшно. Шутки кончились, оружие грозно звенело, быстро мелькая кровавыми вспышками в лучах заходящего солнца, и Коршун снова расхохотался, издеваясь.

— Ты уйдешь в неведении, глупый Король! — проскрежетал он, потрясая кулаками. — Я ничего, ничего не скажу тебе, я…

Он не успел докричать свою хулу, не успел изрыгнуть всех грязных ругательств, чтобы хоть немного очистить свою грязную душу. Изловчившись, кулаком с зажатой в нем рукоятью меча Влад коротко и сильно ударил зазевавшемуся Коршуну в лицо, разбивая в кровь его нос; из рукава его второй руки в ладонь, затянутую в грубую коричневую перчатку, вероятно, одолженную у кого-то из солдат, коварно и послушно скользнул стилет, и Влад одним точным и безжалостным ударом вогнал его в бок Коршуна, заставив того захлебнуться болью и осесть на землю.

— Вот и все. Игры кончились, — выдохнул Влад, отпихивая брезгливо раненного противника. С лица Короля Воронов исчезло просящее выражение, глаза вновь стали жестоки, а рот — циничен. — Неужто ты, глупец, ни разу не видел, как дразнятся Вороны, заманивая жертву прежде, чем обобрать и обмануть ее? Самонадеянный высокомерный болван, где уж тебе тягаться со мной… За свои недолгие пятьдесят лет ты нахватал ран больше, чем я за свои двести. И ты еще мнишь себя удачливым воином?!

Коршун неуклюже ворочался на земле, постанывая от боли, но Влад все равно вышиб пинком из его обессилевшей руки меч, и вторую руку Коршуна, запоздало потянувшуюся к поясу, тоже откинул.