Невеста Кристального Дракона

– Вот как? – проговорил он вкрадчиво. – И какая же информация оказалась особенно тяжелой для твоего разума?

Я напряглась. К чему он клонит?

– Зачем ты расспрашивала Камариса о моей жене? И почему после его рассказа убежала?

Я перестала дышать. Вот и все. Попала. А Камарису нельзя доверять, выходит.

– Отвечай! – приказал повелительным тоном.

Вот только я уже не под действием Диска Подчинения. Могу и ответить – но ответ мой может не понравиться.

– Потому что его рассказ меня шокировал. Я имела возможность убедиться, что вы черствый и бесчувственный. Но не знала, что за вашу черствость заплатила жизнью ваша жена.

Янтарные глаза подернулись пеленой гнева.

– Это Камарис тебе так сказал? – спросил обманчиво спокойно. – Или, может, мой сын?

– Ни тот ни другой. Я сама умею делать выводы из услышанного.

– Ах вот как?

Ромбики зрачков пугающе вытянулись в узкую вертикальную полоску. И оказались в нескольких сантиметрах от моего лица. Жесткие пальцы больно вцепились мне в плечо.

– А кто дал тебе право делать выводы о том, что тебя не касается?

Меня начало знобить от страха. Но я не отвела взгляд.

– Даже кошке можно смотреть на короля. Так говорят в нашем мире. Даже жалкая человечка может думать о Владыке Драконов, его поступках и тех, кому они разбили жизнь. В меру своего жалкого умишка.

Его рука сильнее стиснула мою. Синяки теперь будут… Если вообще жива останусь после этого разговора.

– И что же за выводы сделал твой жалкий умишко?

– Что вы могли поддержать жену. И она не покончила бы с собой. Могли дать ей то, в чем она нуждалась. Неужели было так сложно проявлять внимание к женщине, на которой женились?

– Да как ты смеешь?! Кто ты такая?

Вот теперь мне точно конец. Вздумала читать нотации самому Владыке Драконов. И не в первый раз. Но никогда – на такую тему. Если Камарис был прав и он на самом деле переживал о смерти жены, тогда мне не сносить головы.

Но я просто не верила в это. Как ни пыталась, не могла представить его переживающим, сожалеющим… Он упорно виделся мне черствым, бесчувственным чурбаном, по чьей вине погибла привязанная к нему женщина.

– Та, кто должна спасти ваш Коэлин. И знаете, чем больше я узнаю о нем, тем больше считаю, что беда вашего мира в черствости. И эгоизме. Вам, драконам, плевать на чувства других существ. Вы печетесь только о своих потребностях. Вы и Люцема точно. Не знаю насчет Дэнерина и Камариса, а больше я ни с кем и не общалась. Но у нас говорят: рыба гниет с головы. Если правитель такой, чего ожидать от подданных? Не знаю, кто вас спасет при таком раскладе и каким чудом.

Я умолкла и перевела дыхание. А рука Ральдарина внезапно отпустила мое плечо. Я зажмурилась. По спине промчались мурашки. Вот сейчас эта рука переместится к горлу… надавит – и все. Спета моя песенка. Отчирикалась пташка.

Но никто не спешил меня душить. Только слышались быстрые, тяжелые шаги. Я открыла глаза.

Ральдарин ходил туда-сюда прямо передо мной, запустив пятерню в жесткие густые волосы. Увидев, что я смотрю на него, остановился, скрестил взгляд с моим.

Что-то было в нем, чего я не могла уловить. Затаенная, застарелая боль? Или померещилось? Может, приписываю ему то, что хочу сама увидеть?

– Что я должен был дать ей, по-твоему? – наконец выдохнул он. – Я сделал ее Владычицей Азрайлена! Самой могущественной женщиной Коэлина. Дал статус и почет. Никто не был выше нее, кроме меня. Весь мир лежал у ее ног. А ей было мало. Она хотела прибрать и меня к рукам. Как я должен был дать ей еще и себя?

Я прошептала:

– Зачем женщине весь мир, если ей не принадлежит любимый мужчина…

– Любимый? Да с чего ты взяла?! – взорвался Ральдарин. – Ты там была? Видела своими глазами? Ты думаешь, Арима меня любила? Если бы это было так, мы стали бы Истинной парой! Любовь рождается у двоих – или не рождается вообще. Не бывает так, чтобы полюбил один. Это у вас, людей, принято воспевать страдания безответной любви! Особенно у человечек. Вы любите распинаться, как любили кого-то, отдали ему жизнь, а он вас только поимел. У драконов так не бывает. Либо взаимно, либо никак. У нас с Аримой было никак. Она не любила, а хотела обладать. Чтобы я был только с ней. Чтобы не было других женщин.

– А это так тяжело? – вырвалось у меня. – Обходиться единственной супругой, без других женщин?

Если до этого я боялась, что Ральдарин меня придушит, то теперь показалось, что он убьет меня не прикасаясь. Одним взглядом, полным ледяного гнева.