Невеста мафии

– Да, основание очень серьезное, – нахмурился адвокат. – Но мне совершенно непонятна последовательность. Задерживают Георгия Бориславовича по обвинению в похищении, а предъявляют обвинение в убийстве. Первое обвинение, кстати, совершенно несостоятельное. Уверен, что у вас нет оснований обвинять его и в убийстве… Итак, кого мог убить Георгий Бориславович?

– Капитана милиции Стеклова Юрия Васильевича.

Марцев с пике зашел на Горожанова, выпустил в него целый град вопросов. Где он находился в ночь с такого-то числа на такое? Знает ли он гражданина Жернового Виктора Астафьевича? Как зовут изображенного на комбинационном портрете человека, известного под условной кличкой Шрам? Умеет ли Горожанов стрелять из автоматического оружия? Служил ли он в армии? В каких войсках и когда?..

Разумеется, Горожанов не мог быть на кладбище в ту роковую для Стеклова ночь. Жернового он не знал, Шрама в лицо никогда не видел. Стрелять умеет, в армии служил, но ведь это же не значит, что он преступник.

Но Марцев не отчаивался.

– Насколько мне известно, у вас, гражданин Горожанов, больная рука, – сказал он.

– Откуда вам это известно? – спросил свинорылый.

– Вспомните нашу встречу во дворе дома на улице Белинского, – сказал я.

– Да, что-то припоминаю, – не стал отрицать он.

– Вы разозлились на меня из-за своего джипа.

– Что было, то было. Прошу прощения, товарищ… э-э…

– Капитан. Капитан Петрович. Я же представился вам тогда. А вы почему-то испугались…

– Я испугался?! Ну да, испугался… Все-таки милиция…

– Ну, сейчас-то вы милиции не боитесь. А тогда вас очень напугало, что я из уголовного розыска… Почему?.. Да вы, Георгий Бориславович, не напрягайтесь. Я сам отвечу на этот вопрос. Рыло у вас тогда в пушку было. Сейчас-то вы этот пушок подчистили, а тогда все на виду было. Вы тогда на шухере стояли, извините за выражение. А ваши подельники тем временем убивали гражданина Берестова.

– Не знаю я никакого Берестова! – взывая к адвокату, возмущенно протянул Горожанов.

– А что вы тогда делали возле дома, в котором он жил?

– Я?! Да мало ли что я мог там делать?

– А конкретно?

– Я человек, знаете ли, холостой, мне всего сорок три года. В общем, с девушкой я одной познакомился. Она сказала, что живет по этому адресу. Я приехал за ней, ждал ее, но, увы… Обманула. Не понравился я ей, потому и придумала этот адрес…

– Но где-то же она живет?

– Где-то живет, но где, я не знаю. Не буду же я искать ее с пожарными. Не нравлюсь и не нравлюсь, и без этого много красивых девушек…

– Татьяна Зуйко, например.

– Не знаю такую, – не моргнув глазом, мгновенно открестился Горожанов.

– Это ее труп вы привезли на кладбище, чтобы предать земле.

– Бред.

– Тогда что с вашей рукой?

– Ничего, просто растяжение было. Уже прошло.

– А осмотреть вашу руку можно?

– На каком, если можно знать, основании? – всполошился адвокат.

Но свинорылый отмахнулся от него, снял пиджак, рубашку, майку, вытянул вперед обе руки. Я осмотрел их. Ни единой царапины, не говоря уж о пулевом отверстии. И на теле все чисто.

– Доволен, капитан? – на «ты» и ликующе спросил он.

Я озадаченно ущипнул себя за подбородок. Главная улика летела в тартарары.

– А какой у вас, Георгий Бориславович, размер ноги? – угрюмо спросил Марцев.

– Сорок второй.

– А у памятника, откуда стрелял преступник, обнаружен след ноги сорок четвертого, – с сожалением посмотрел на меня начальник.

– Сорок четвертый можно надеть на сорок второй. Это наоборот будет трудней, – уныло парировал я.

– Но на памятнике осталась кровь. Откуда она?

Я лишь пожал плечами. Не из носа же она хлынула.

– Насколько я понял, доказательной базы у вас нет, – свысока усмехнулся адвокат.

– Ну почему же, – обескураженно пожал плечами Марцев. – У нас есть основания считать, что гражданин Горожанов причастен к убийству капитана Стеклова. Поэтому мы вынуждены задержать его, пока не будут готовы результаты экспертизы…

– Какой экспертизы?

– Возможно, на памятнике осталась кровь гражданина Горожанова. Если экспертиза этого не подтвердит, мы извинимся перед Георгием Бориславовичем и отпустим его домой.

– Я обжалую неправомерность ваших действий в суде, – пригрозил адвокат.

– Вы поплатитесь своими погонами, майор! – не остался в стороне свинорылый.

В ответ Марцев лишь сочувствующе развел руками и вызвал конвой.

Горожанова увели в изолятор временного содержания, а Полуянов отправился за правдой к начальнику РОВД.

– Шуму много будет, – удрученно сказал Марцев, когда мы остались одни.

– Ничего, и не такое было…

– Раньше, может, и было. А сейчас ничего нет. Вообще – ничего! Назови хоть одно доказательство его вины. Зато нас можно будет обвинить в фальсификации фактов. Не похищал Горожанов Свирцеву, она сама села к нему в машину. Давай ищи свидетелей, которые это подтвердят… Как мы теперь Свирцеву ему предъявим?

«Да черт с ней!» – хотел сказать я. Но, вспомнив, как ее волосы вились по воде, прикусил язык. И без того в реку ее отправил, не хватало еще к черту послать…

– Ну, чего молчишь? – невесело спросил Марцев.