Невеста Мрачнейшего (СИ)

-А иллюзионщики сместили ось, - туманно добавил Айден, не внеся ясности в сложившуюся ситуацию. Он складывал руками пасы, но магию коротило, здесь Виллан не соврал. Пальцы плевались искрами, которые тут же гасли. Все волшебство, которое могло расцвести в ладонях Советника, умирало еще до собственного рождения. Незримый сосуд магии Айдена исчерпался.

-Мне знакома местность, - внезапно подал голос Руц, который не разменивался на долгие разговоры и пояснения. Пока Айден размышлял, а Виллан давал лекции по мироустройству и азам магической науки, Руц изучал землю под ногами и стену деревьев, окружавших нас с трех сторон. Видимо, он все-таки что-то обнаружил, потому что уверенно зашагал в сторону от единственной тропы, ведущей с поляны в гущу леса.

-Помнишь, когда мы были на охоте в последний раз? – Руц деловито шагал в авангарде, раздвигая руками плотно сомкнутые кусты, и мы за ним едва поспевали, ведь шаги у рыцаря были размашистые, по-военному четкие. – Виллан еще заблудился и вернулся в замок спустя три дня?

Виллан насупился, уязвленный напоминанием о прошлых провалах. Я услышала тихий шепот с его стороны, полный обиды:

-Ничего не заблудился. Всего лишь провалился в ведьмину яму.

Звучало неуверенно, наверняка, действительно заблудился, только стеснялся признаться. Я улыбнулась ему ободряюще, вслушиваясь в разговор между остальными рыцарями. Чутье говорило: каждая деталь важна, слушай очень внимательно. Навострив уши, я шагала за Руцем след в след, стараясь не отставать. Рядом шел Айден, и на один его шаг приходилось два-три моих. Есть несомненные плюсы в маленьком росте, но то, что я почти бежала, чтобы поспевать за темпом рыцарей, им не было.

-Конечно, помню, - Айден усмехнулся, но никак не прокомментировал. Виллан шумно выдохнул через нос, радуясь, что разговор свернул в другую сторону, и товарищи не станут обмениваться воспоминаниями не о самом радужном дне (или трех днях), его жизни.

Руц сосредоточенно продирался через заросли, продолжая говорить:

-Мы были здесь, когда гнались за стаей кордиков. Шустрые, твари. Здесь недалеко Костяная застава.

Айден посветлел лицом, даже улыбнулся, а быть может, это тень мелькнула по красивому лицу:

-Тогда, идем вперед. Лошадей добудем на Костянке, а потом вернемся в город.

Пускай я не поняла ни слова из их разговора, было ясно одно: нам предстоит идти. «Недалеко» по меркам рыцарей было весьма расплывчатое понятие. Возможно, нам предстояло три дня плутать по лесу, прежде чем мы доберемся до места назначения. Рыцари были все так же полны сил, тогда ка я едва волочила ноги по влажной земле. Я была готова даже упасть лицом в пожухлую листву, пряно пахнущую, мягкую, и забыться мертвым сном. Даже Талл, повелитель сновидений, не смог бы пробудить меня.

Рука, скрытая от чужих сочувственных глаз, ныла. Мертвая Голова пылала на коже, я чувствовала пульсацию крови в месте ожога. Боль то усиливалась, то сходила на «нет», и от непостоянности ощущений я сходила с ума. Уж лучше бы болело постоянно, а не урывками, даруя моменты ложного облегчения.

-Что со мной сделали иллюзионщики?

Опасения, что меня отравили, никуда не делись. Мысль о яде пришла почти сразу же после укуса бабочки. На какое-то мгновение я уверилась, что жить мне осталось минут двадцать от силы, но время шло, и я все еще стояла на ногах, но страх никуда не ушел.

-Пометили, - коротко откликнулся Айден, оборачиваясь через плечо. Брови сведены, глаза темные, как вода перед штормом. Он тоже переживает, поняла я, и не стала больше спрашивать. Будь что-то серьезное, врать бы мне не стали. А значит – волноваться не о чем. Пока.

Какое-то время шли в молчании, погрузившись в собственные мысли. Я прокручивала в голове встречу с иллюзинщиками и разговор с Аорой раз за разом, выискивая тайные смыслы. Почему иллюзионщики назвали меня проклятой? Аора назвала Талла лжецом, разговаривала с Айденом дерзко, словно знала что-то, что Советник хотел бы скрыть.

Дождь, ледяной и колкий, хлынул с неба внезапно, не сопровождаясь ни громом, ни молнией. Дождевой поток падал с неба, не прекращаясь и не ослабевая, и вымочил нас до нитки. Прятаться под деревьями было бесполезно, потому что капли юрко просачивались через ветви, и больно жалили сквозь одежду, как злые осы.

Шум стоял такой, что закладывало уши. Сбившись в кучу под раскидистым деревом, мы пережидали ливень. Будучи зажатой между Айденом и Руцем, я считала про себя – старый способ успокоиться. Пятьсот тридцать семь, пятьсот тридцать восемь…

Дождь закончился также внезапно, как и начался. Дождевые капли, не успевшие коснуться земли, на мгновение зависли в воздухе, а затем рванули вверх, будто опаздывали на важное собрание.