Невеста Мрачнейшего

У меня остались силы только шептать, боясь потревожить его. За перегородкой  то ли плакала, то ли смеялась Пифия, раскидывая в стороны опустевшие склянки. Звон битого стекла напоминал похоронные колокола.

Холодная, почти ледяная рука коснулась моей щеки. Не отдавая себе отчета, я накрыла ладонь Айдена своей, пытаясь согреть, и улыбнулась. Выглядела я еще той красоткой: зареванная, чумазая.

Бледные губы дрогнули:

-Испытание засчитано.

Между нами вспыхнула алая звезда и юркой кометой взмыла вверх, сквозь крышу в вечно ночное небо Харвингаст. И рассыпалась там, оповещая, что непутевая невеста Мрачнейшего прошла третье испытание.

Меня захлестнула волна негодования, вполне объяснимого, на самом деле. Гнев вскипел в жилах. Все, что мне оставалось - беспомощно глотать ртом воздух, как аквариумная рыбка, ведь я не могла выплеснуть его на виновника торжества.

Айден секундой ранее растаял в моих руках черным, ночным туманом.

Конец третьей части.

Часть четвертая. Глава 59. Восхождение Невесты

Совет дня: "Невеста" близится к своему логическому завершению. Прошу ваших лайков и комментариев, которые усиливают вдохновение и автор пишет быстрее и чаще. Спасибо Вам за вашу поддержку!

-Что куколка, слинял твой красавчик? - Пифия отвлеклась от методичного уничтожения стекла и отряхнула ладони, усыпанные осколками. То, что Айден рассыпался в моих руках, оставив после себя аромат свежескошенной травы и морской соли, ничуть ее не удивило. Быть может, она удивилась чуть сильнее, останься Айден в хижине. Но до нее мне не было дела: на глазах вскипали злые слезы, от которых перехватывало дыхание.

Ощущать себя преданной в сотый, в тысячный раз, было тяжело. Предательство легло на грудь каменной, неподъемной глыбой, и обида не собиралась уходить.

Конечно, я злилась на Айдена, а кто бы не стал? Но не могла определиться с истинной причиной гнева: то, что он молча страдал от раны, или то, что я оказалась бесправной игрушкой в сложной, многоступенчатой игре, смысл которой до сих постичь не удалось. Интриги, запутанные взаимоотношения между обитателями мира, куча мутных личностей…

-Я Невеста Мрачнейшего, - глухо произнесла я, не находя в себе сил подняться на ноги.

«Испытание пройдено» - в ушах все еще слышался тихий, надрывный голос мужчины, которого я так беспомощно и безответно любила. Да, все три испытания были пройдены, вопреки множеству препятствиям и чужим козням. Я прошла их, оставив позади ядовитые слова До-Ка-Ри, что я лишь одна из тысячи. Преодолела все, чтобы развеять страх Айдена, что я – не та самая. Лишь бы не замечать, что вся моя храбрость – белыми нитками шитая, а я – одинокая девчонка в чужом мире, от которой ждут чего-то невероятного. Кто бы знал, как я устала и как сильно я хочу домой. Войти в дедушкину лавку, услышать его добродушное ворчание и понять, что все это было лишь страшным сном. Но нет, я точно не сплю.

От невеселых мыслей заболел шрам, но руки казались тяжелыми как гранит, и не осталось сил, чтобы их поднять, прижать к горлу и унять боль. Что мне дальше делать? Остаться здесь? Идти к замку?

-Что ты сказала, куколка? – Пифия прикинулась глухой, наклоняясь ко мне и подставляя

вытянутое, острое ухо, торчащее из-под седых прядей.

-Я прошла три испытания. Я – Невеста Мрачнейшего.

Губы едва шевелились, всем весом навалились апатия и усталость. Айден исчез, но тупая боль в сердце осталась. Я вновь ощущала себя преданной и разбитой: испытания-то я прошла, но путешествие не окончено. Бог сна и смерти, мирно дремлющий в замке, уже заждался меня. И только один невысказанный вопрос терзал меня.

-Ты сказала, что знала моего деда. Откуда?

Вопрос застал Пифию врасплох. Она попятилась, скидывая с плеч цветастую шаль и становясь похожей на растрепанного пестрого попугая. Шаль развернулась передо мной, покачивая тяжелыми кистями, и я оказалась очарована ее узором. Широкая спираль сворачивалась, чтобы в самой сердцевине распуститься огненным цветком.

-Знала, знала, - засуетилась, запричитала Пифия, отворачивая лицо, - но недолго. Очень недолго. Давно это было…

Семеня, Пифия по кругу обходила свои владения. Шаль мелькала перед моими глазами, как будто она пыталась меня зачаровать, заставить забыть о вопросе. Я загостилась, но Пифия не знала, как намекнуть, что пора уходить. Ее суровый облик никак не вязался с тем, как она нервно двигалась, заслонялась от меня шалью. Танцуя, ее руки перепархивали с места на место, дотрагиваясь до многочисленных статуэток диковинных, угловатых животных и пузатых бутылей, наполненных разноцветными жидкостями, мягко светящимися в полумраке.