Невеста на откуп (СИ)

– Я понял. – Он откашлялся и торжественно начал: – Сегодня, призывая в свидетели солнце и луну, небо и землю, под всевидящим оком Творца и в присутствии этих людей, я – Энрир Лидсвей, герцог Ранский – беру в свою семью Станиславу в девичестве Вирон, мою дочь, рожденную…

Я слышала слова принятия в род и не могла поверить в то, что это все происходит на самом деле. Когда-то давно мне казалось, что все проблемы решатся, как только отец официально признает меня дочерью. Только научившись читать, я нашла в библиотеке описание обряда и мечтала о том, что когда-нибудь это случится.

И вот сейчас, глядя на дрожащего, лысого старика, в которого превратился мой отец, я вспоминала ту глупую мечту, и понимала, что сейчас мне это совсем не нужно. Весь обряд прошел, как в тумане. Я встала на колени, принесла клятву, герцог дотронулся до меня скипетром, по телу пробежал холодок – принятие в род свершилось.

Ллойд помог мне подняться, а отец нетерпеливо сказал:

– Я выполнил все, о чем мы договаривались, теперь ваша очередь. Ори, ты обещал мне…

– Прямо здесь? – удивился король.

– Ты обещал незамедлительно.

– Хорошо…

– Ваше величество, мы с леди Станиславой тогда выйдем, – вмешался Ллойд. – Не думаю, что ей стоит видеть такое.

– Да, ладно! Она, должно быть, мечтает об этом…

– Не надо всех судить по себе, – выплюнул в лицо герцогу мой муж и, дождавшись кивка от короля, вывел меня из зала.

– Ллойд, что происходит? – поинтересовалась я. – Что за милость?

– Твой отец попросил быстрой смерти. Откат от нарушения присяги продолжает действовать. Проклятье с каждым часом крепнет. Чтобы герцог провел обряд, его накачали всеми возможными обезболивающими: напоили микстурами, повесили специальные артефакты и наложили чары. Но все это помогает только на короткое время. Последние три-четыре дня твой отец постоянно испытывает сильнейшие боли, но обезболивающих ему не дают, – объяснил супруг. – Говорят, этой ночью он орал так, что сорвал голос, и перед этой встречей герцогу восстанавливали связки. Прошло уже около получаса, обезболивающие слабеют.

– Какой ужас! Ему там сейчас отрубят голову?

– Нет. Задушат, или просто остановят сердце. Не думай об этом. – Ллойд меня обнял. – Он знал, на что шел. Успокойся, любимая. Сейчас мы подпишем договор. Раз герцогиня умерла, то опекунство переходит к старшему родственнику в семье. Ты вошла в род, значит, стала старшей родственницей, но поскольку ты подданная другой страны, обязанности доверяют старшему родственнику мужского пола*

______

В Велии женщина не переходит в семью мужчины полностью, поэтому у неё бывают некоторые права и обязанности по отношению к семье, в которой она выросла. Именно поэтому и был возможен этот обряд, несмотря на то, что Стана уже была замужем.

______

– А кто у нас старший родственник мужского пола? – Я поняла, что муж отвлекает меня от того, что сейчас происходило в зале.

– Старший родственник – король. Он назначит наместника, который будет следить за герцогством и…

– А можно мы заберем детей? – перебила я. – Мирта, Тоилена, Илаиду и Люсинду? Последняя хоть капризная и избалованная девушка, но, может, это пройдет? Я тоже в этом возрасте совершала глупости.

– Не знаю, – растерялся Ллойд. – Наверное, это можно будет сделать. Я постараюсь.

Дверь распахнулась, и из зала на кресле вывезли тело, прикрытое одеялом. Если не знать, что именно везут, никогда не подумаешь, что это было человеком. Я сглотнула комок в горле и возвратилась в помещение. Обсуждение договора прошло без моего участия, на меня напала какая-то апатия. Хотя мы не были близки с отцом, его смерть казалась чудовищной.

Я думала о том, что раньше герцог действительно был добрее. Вспоминала, как он помогал некоторым селянам, о том, как он однажды купил всем дворовым детям леденцов на праздник. Он не был таким циничным негодяем, как в последние годы жизни. Сейчас я просто не могу себе представить отца в роли жениха, которого скомпрометировала и женила на себе герцогиня. Может быть, если он воспитывался и жил в других условиях, то стал бы другим человеком?

Поэтому я, наверное, и вспомнила о детях. Если их попробовать правильно воспитать, может быть, у нас получится стать настоящей семьёй? Или хотя бы просто общаться без ненависти друг к другу?

Ллойд вывел меня из задумчивости, попросив подписать договор. Это был единственный раз за всю жизнь, когда я подписала документ, даже не прочитав его. Но сейчас мне хотелось только одного: поскорее уйти из комнаты, где только что был убит мой отец.

Когда, наконец, этот долгий день закончился, и я лежала в объятьях Ллойда, уставшая от ласк, тяжесть на сердце постепенно растворилась. Разве мне есть из-за чего печалиться? Со мной самый чудесный мужчина на свете! Все уже закончилось, и мы скоро вернемся домой к бабушке и Иржи. Я куплю мебель, новые шторы, обновлю лестницу. А еще можно во дворе поставить качели…