Невеста на уикенд

Закатываю рукава халата и, аккуратно переместив букет на столик, подхватываю “сосуд” и, в два злых шага преодолев между нами расстояние, с небывалым наслаждением выливаю воду на голову Сокольскому, который подскакивает, как ужаленный, и вытирает мокрое лицо.

– Загорская, твою м… бабушку! – рычит так, что стены содрогнулись.

– Нет у меня бабушки! – топаю ногой и ставлю глиняное нечто на стол. – Достаточно воды? 

– Я просто попросил попить! – сверкают в мою сторону черные глазищи. 

– Ты приказал!

– Да, твою мать, потому что ты моя секретарша!

– Официально я делопроизводитель – это раз! – выставляю вперед указательный палец. – Я увольняюсь – это два! – тычу этого индюка в плечо. – И я тут не в качестве твоего работника – это три! 

– А кто?

– Невеста, любимый. Если вдруг ты подзабыл! – складываю руки на груди, не имея намерений сдаваться в своем упрямстве. Не на ту напал!

И Сокольский, расчленив меня на мелкие кусочки гневным взглядом темных глаз, поджимает губы и с остервенением дергает руками, скидывая капли, которые уже живописным пятном успели растечься по рубашке.

– Знаешь, Загорская, – говорят мне уже даже не зло, а как-то обреченно, – от такой любви я быстрей загнусь, – выдает что-то странное и, больше не говоря ни слова, уходит в ванную комнату, громко долбанув дверью. Кажется, еще чуть сильней – и этот лакшери-особняк развалится к чертям.

И что это он сейчас имел в виду?

После обеда, когда мне объявляют, что встреча с подругами Эммы перенесена на завтра и я на сегодня свободна, я чувствую, что моему счастью нет предела. Хоть один день, который я могу посвятить себе и своим мыслям, без беготни и скулы сводящей улыбки.

Устроившись у бассейна в легком сарафанчике и запредельно широкой изысканной шляпе, с наслаждением опускаю ноги в холодную водичку и треплю за ушами устроившихся рядом псов, когда слышу за спиной шаги.

Тяжелые – значит, мужские. Но не такие грациозные, как у Сокольского. Оборачиваюсь, прикладывая ладошку к глазам, чтобы прикрыть от слепящего солнца и вижу добрый взгляд Кости, который идет ко мне с улыбкой на губах и очаровательными ямочками на щеках.

И как тут не улыбнуться в ответ?

– Настя, добрый день! Присяду? – кивает парень, а у меня и нет причин ему отказать.

– Конечно, Кость. Здравствуй! Ты давно приехал? 

В отличие от его матери и сестры, у парня хватило такта отказаться от проживания в доме Сокольских. Хотя, наверное, вот его присутствие напрягало бы меньше всего. Меня. А вот Илья его отчего-то недолюбливает, как мне показалось.

– Только что, – присаживается рядом брат Анжелы и, повторяя за мной, опускает ноги в бассейн. – Ну и как? – улыбается немного грустно собеседник, – не достают…? – неопределенно кивает в сторону дома. – Мать с сестрой.

– О-о-о, да нет. Если уж кто щедро раздает негатив, так это Эмма.

– Ты не обращай, если что, на них внимание. Просто они бесятся от того, что ты не такая, как они, Насть. 

– Не такая – это какая? – пожимаю плечами и отвожу взгляд, даже не зная, обидеться на это заявление или наоборот.

– Это было сказано в хорошем смысле! – уловив мою перемену в настроении, поднимает руки Костя. – Не подумай ничего плохого, наоборот, ты такая настоящая, каким большинству девушек из наших кругов не стать. Их раздражает, что ты прекрасно ладишь с мужским коллективом, плюс разбираешься в бизнесе и многих других вещах, которые, например, моей сестре только снятся. И при этом абсолютно ровно дышишь к дорогим шмоткам и брендам, – ухмыляется Костя. – А еще их бесит то, какими глазами на тебя смотрит Сокольский.

– Да брось. Мы с Ильей просто… – вовремя прикусываю язык, испугавшись. Вот это я чуть не ляпнула! Правду. Как все-таки парой слов и доброй улыбкой можно быстро усыпить чью-то бдительность. – Просто обычная пара, – договариваю, заполняя возникшую заминку. – И смотрит он на меня так же, как любой другой жених на свою невесту.

– Да нет, – ухмыляется Костя по-доброму, – но не суть. Я рад за Илюху, ему с тобой очень повезло.

Я молча улыбаюсь, ничего на это не отвечая. Внутри снова просыпается малопонятное мне чувство, которое давит на сердце, словно камень. И снова думается, ну, вот почему во Вселенной все так несправедливо? Почему милый и добрый Костя не Сокольский? С ним и играть было бы проще и… любить его было бы проще.

Бултыхаю ногами в воде, комкая в ладонях подол сарафана и понимаю, что я ведь не могу не думать об Илье! Чтоб ему неладно было. И да, каким бы Костя ни был хорошим, и я бы даже могла себе представить наше с ним будущее, но все равно сердце остается глухо. А тянет к гаду, индюку, петуху – Сокольскому. К человеку, который не раз и не два меня обманул. Который только и знает, что кричать, рычать и отдавать приказы, и от которого я ни разу не получила тепла и заботы. Хотя нет, вру! Разок. Ну, тот самый, когда он меня укрыл одеялом. Но думаю, и это было преследование собственных целей. Он ведь все делает, просчитывая наперед. Эгоист. 

– Знаешь, – начинаю немного погодя, – мне не нравится такая жизнь, – выдаю чистосердечное. – Мне тяжело здесь.