Невеста Нила

Свадебный поезд вступил на деревянный помост, вдававшийся в реку. Перед глазами зрителей снова появился хор юношей со шкурами пантер на плечах, и, наконец, народ увидел великолепную колесницу, запряженную восемью черными как смоль быками, которые были украшены зелеными страусовыми перьями и водяными растениями. Высокий балдахин высился над экипажем; четверо мужчин в одежде языческих жрецов стояли по его углам, а под драпировками, богато украшенными гирляндами из лотоса и тростника, полулежа на сиденье, убранном зеленым папирусом, осокой, высоким тростником и цветущими водяными растениями, красовалась царица праздника — невеста Нила!

В белой одежде и под густым покрывалом неподвижно сидела Паула на своем месте; длинные черные волосы были распущены и падали у нее по плечам; у ног девушки лежал венок и множество редких ярко-розовых цветов лотоса.

До этой минуты рядом с ней сидел епископ, единственный представитель христианского духовенства, появившийся на нечестивом языческом празднике, хотя Мемфис кишел священниками и монахами.

Поравнявшись с трибунами, прелат выпрямился, нахмурив лоб и меряя глазами толпу. К чему привели убедительные проповеди в церквах, увещания и угрозы всего духовенства? Несмотря на противодействие церкви, Паулу посадили на колесницу и повели за шутовской процессией, а Иоанну пришлось сопровождать невинную жертву к месту казни. Он дал себе слово оставаться при ней до последней минуты, даже рискуя быть растерзанным разъяренной чернью.

Паула держала в руках две розы. Одну принесла ей утром Пульхерия, другую прислал Орион с женой сенатора Мартиной. Вчера умирающий отец в полной памяти благословил осужденную, не подозревая о том, какая ужасная участь готовится ей. Сегодня он еще не приходил в себя и не мог отвечать на прощальные ласки дочери. Больной старик был перенесен в бессознательном состоянии из тюрьмы в дом Руфинуса. Иоанна настояла на том, чтобы он оставался до конца на ее попечении. Перед самым отъездом дамаскинке подали записку от Ориона. Юноша сообщал, что его работа окончена. Бедного узника нарочно уверили, будто казнь отложена до завтра, и несчастная девушка была этому рада: по крайней мере он не переживал в душе вместе с Паулой всех перипетий ожидавшего ее мучения. Осужденная позволила провожать себя женщинам, изображавшим подруг невесты Нила. В их числе находилась и жена тюремщика, хорошенькая Эмау, проливавшая горькие слезы. Но еще на тюремном дворе Паула, возмущенная любопытством толпы, сорвала с себя свадебный венок и цветы и бросила на землю.

Дорога из города к набережной реки показалась девушке бесконечно длинной; она не удостоила ни одним взглядом толпу, запрудившую улицы, и не переставала молиться. Когда же ее гордая кровь закипала при мысли об ужасном насилии, и отчаяние закрадывалось в душу, Паула брала руку епископа, который не уставал поддерживать ее мужество и веру, говоря, что христианин должен надеяться на милость Божию, несмотря ни на какие испытания. Так они достигли места, где юную красавицу ожидал переход в неведомый мир. Торжествующие крики народа слились в несмолкаемый восторженный гул. Музыка и пение смешались с ропотом тысяч голосов. Оглушенная Паула машинально позволила снять себя с колесницы и пошла за юношами и молодыми девушками, которые служили ей свадебной свитой; они попеременно пели невесте лучший гимн прославленной Сапфо, посвященный Гименею.

Епископ сделал попытку образумить свою непокорную паству, но его тотчас заставили умолкнуть. Тогда он снова подошел к осужденной и вместе с ней вступил на разукрашенный помост.

Паула призвала на помощь всю свою силу воли, гордость и мужество, чтобы спокойно взглянуть в лицо смерти.