Невеста-обманщица

Она замолчала, а он смотрел на ее лицо, которое оказалось очень хорошеньким, ее серые глаза сияли, как драгоценные камни. На щеке у нее была царапина. Волосы были убраны назад и перевязаны лентой. У нее были высокие скулы, нежный рот, красиво изогнутые брови и прелестные маленькие уши. И она действительно производила впечатление разумной девушки. Но все это ничуть не тронуло его и не расположило в ее пользу. Она поправила пояс своего бледно-голубого пеньюара и снова подняла к нему лицо.

— Вы совсем не помните меня, милорд?

— Нет.

— Наверно, я с тех пор переменилась. Тогда я была ниже ростом и полновата. Иногда, когда нужно было что-то прочитать, я надевала очки, а волосы заплетала в тугие детские косички, поэтому неудивительно, что вы меня совсем не замечали, но теперь…

— Мне абсолютно все равно, насколько вы были полны и были ли вообще у вас волосы.

Возвращайтесь в постель. Можете быть уверены, что я не потревожу вас этой ночью. У меня нет привычки делить постель с незнакомыми женщинами.

Она постаралась скрыть свою обиду, мельком взглянула на Тони и кивнула в знак согласия:

— Как вы пожелаете, милорд. Если вы не возражаете, я буду спать в комнате, примыкающей к вашей спальне.

— Спите хоть в коридоре! Или с Тони, ведь он тоже ваш муж.

— Дуглас…

Александра больше не сказала ни слова и вышла из комнаты. В холле она взяла свечу с испанского столика и медленно стала подниматься по широкой лестнице. А чего она ожидала? Что он посмотрит на нее и придет в восторг от сюрприза, который преподнес ему Тони? Что, сравнив ее с Мелисандой, он предпочтет ее? Что он страстно полюбит ее с первого взгляда? Что он пропоет аллилуйю и до конца жизни будет прославлять Тони за его заботу? Или ее отца за то, что он убедил ее сделать это?

Она точно вспомнила, что она говорила, когда отец умолял ее согласиться, как он настаивал, используя против нее ее же чувства, как… Александра покачала головой. Нет, нечего сваливать вину на других. В конце концов ее согласие было решающим. Если бы она действительно захотела отказаться, отец не смог бы принудить ее выйти за Дугласа таким способом. Но он так отчаянно нуждался в этих деньгах и так надеялся, что сможет выручить Реджинальда с помощью денег Тони Пэриша и Дугласа Шербрука, сможет вернуть его в Англию и наконец заставить его взяться за ум.

Ах! Она снова пытается найти какие-то разумные доводы, чтобы убедить себя в правильности того, что сделала. В то время как никаких оправданий нет. Дугласа предали. Его предал кузен, предала Мелисанда, предал ее отец. И она сама тоже. Она надеялась, отчаянно надеялась, что он не отвергнет ее вот так сразу, даже не сделав попытки узнать ее поближе. Но вот он приехал, и она оказалась лицом к лицу с реальностью. Все будет хорошо. Ты не должна отступать. Все будет хорошо. Какой же самонадеянной она была! Ей казалось, она сумеет доказать ему, что из нее получится прекрасная хозяйка дома. Но откуда она знает, что ему нужна хозяйка? Может быть, ему действительно нужна просто красивая женщина, с которой весело, на которую приятно смотреть и которой можно гордиться на людях. Именно такая, как Мелисанда…

Мелисанда стояла наверху, томясь ожиданием.

— Ну? — взволнованно окликнула ее она. — Они больше не дерутся? Они не хватались за пистолеты и шпаги? Они будут стреляться из-за меня?

— Ты трепещешь от этой мысли?

— Не будь дурочкой. Что ты хочешь этим сказать?

В ответ Александра лишь покачала головой.

Какое право она имеет упрекать сестру за то, что та оказалась яблоком раздора?

— Он велел мне идти в постель, — сказала она самым бесстрастным голосом, на который была способна.

— Ты должна была предполагать, что так случится, Алике. Я предупреждала тебя; я предупреждала папу, чтобы он не втягивал тебя. Я предупреждала Тони. Все вы прекрасно знали, что Дуглас хочет жениться на мне, и только на мне. Да и как он мог думать о ком-нибудь другом с тех пор, как увидел меня? Ведь он даже не вспомнил тебя, признайся!

Александра снова покачала головой.

— Ты только не подумай, что я не хочу, чтобы ты стала графиней, Алике. Просто мне не хочется видеть тебя несчастной. Как можно быть счастливой, когда твой муж ненавидит тебя, когда он не выносит одного твоего вида, когда он покидает комнату, как только ты входишь в нее? Ты не сможешь так жить, Алике. Да, сестренка, человек предполагает, а Бог располагает. Мне бы тоже следовало быть графиней или герцогиней, а я всего лишь виконтесса. Но я сама сделала выбор, не так ли? Я выбрала Тони, тем самым не оставив выбора ему. Бедная Алике! Бедный Дуглас! Так ты уверена, что Дуглас больше не сделает попытки убить Тони?

— Холлис там присматривает за ними. Мелисанда состроила гримаску.

— Дворецкий, который отдает приказания. Я бы тут же пресекла это, если бы стала здесь хозяйкой. Это более чем странно.

— Да, — согласилась Александра, проходя мимо сестры, и тихо добавила через плечо:

— Конечно, он хочет именно тебя, Мелисанда, и возможно, так будет всегда.

Мелисанда улыбнулась;