Невеста по договору

Выделил мне маленькую спаленку, в которой только кровать с тумбой и помещались, а одежда висела на стуле в ногах у кровати. Одежду он мне тоже дал, старую, латанную, но одежду. Дни протекали мирно и даже весело, а вот ночами я крутилась, не переставая, хорошо хоть кровать не скрипела.

Мучило множество вопросов, и на большинство я не могла найти ответа. Все ждала, что за мной придут. Либо Фабиан, либо Кирин. А мог прибыть и отец. Находясь в замке, мне почему-то не думалось, что меня сможет найти семья, а теперь…

Но дни проходили, постепенно перетекая в недели, а я так и оставалась на месте.

Дядя Джош, даже платил мне небольшую зарплату, несмотря на то, что я полностью жила за его счет. Он говорил, что за подобную работу платят порой и намного больше, но у него пока нет денег. Вот придет сначала Весенний фестиваль, а за ним и до Осеннего недалеко, вот тогда он мне заплатит сполна.

К Весеннему мы должны будем повезти, птенцов разной птицы и саженцы, выращенные им заранее, а на Осенний уже урожай и взрослых птиц. Так что работы было много, и дни я забивала под завязку невыполнимыми задачами. И старалась все и везде успеть.

А приютивший меня старичок, все больше отдыхал, и как он говорил начал молодеть.

— Ну, милая, сколько там сегодня? — дядя Джош сидел в тени дерева.

— Еще три десятка, дядя. На этот раз больше индюшат. — в "родильном", как я называла загончик, с наседками, появилось прибавление. — Я их уже отделила.

Показала ему собранную скорлупу и пошла за водой. Надо напоить несколько сотен живности.

— Эх, скоро поедем, осталось-то всего ничего — неделя. — он мечтательно вздыхал и строил планы, как покажет мне все прелести фестиваля.

Да приготовления почти закончены, малышня отобрана, саженцы упакованы.

До вечера занималась обустройством нового отсека в птичнике, старичок сказал, что с такой подмогой можно и расшириться. Купим на фестивале новых породных кур, для ассортимента. Так завозилась, что пропустила момент, когда стемнело, зрение не сделало особых отличий от сумерек до глубокой ночи, представляя все в сером цвете.

— Вот же! А ужина то и нет… — отряхивалась, и побежала к домику.

Я не включала свет в птичнике, нет необходимости, и птица ко мне привыкла и уже не голосила от моего присутствия.

Почти в полной тишине я уже подходила к дому, как от острого чувства тревоги, спряталась за угол дома, прячась во мраке.

В доме кто-то учинил разгром. И эти кто-то еще не ушли. Как раз копались в моей комнатушке, судя по звукам переворачивая матрас.

— Может это была не она? — голос грубый и мужской. — Мало ли кого пригрел этот старпер.

— А ты что, знаешь много людских желтоглазых? — второй был поумереннее и менее грубым. — Это должна быть она.

— Ну, ты же видишь, нет тут ее! Надо сваливать. Дед сказал она ушла.

— Проверяйте все тщательнее, олухи! Совет сказал, что без девчонки мы можем не возвращаться! — в беседу вступил высокий женский голос, выдавая манерой, стерву. — И я не хочу возвращаться в эту дыру.

Закрыла рот и нос руками, что бы ни издавать лишних звуков, находясь невдалеке от окон. Они все не уходили, и я не слышала Джоша. Сердце сжималось от дурного предчувствия. Напрягая весь свой слух, не могла уловить, ничего кроме этих троих. Ни звука.

Они не Истинные, иначе уже уловили бы меня. Как бы я не старалась затаиться. Услышали бы, хотя бы сердце. Значит они недообращенные. Вампиреныши на побегушках у Совета. Только для грязной работы.

Прошло еще полчаса, перед тем как завелась машина и эти сволочи свалили. Простояла еще несколько минут и, открыв окно, влезла на подоконник. Так и не решилась обходить дом и заходить в двери, это не разумно.

Все было вверх дном, даже матрас выпотрошили, засранцы.

— Джош? — тихонько позвала, но уже понимала, что он не ответит.

Медленно скользя по полу, минуя осколки, разбитых фоторамок и ваз, прошла в зал.

Старик лежал лицом вниз, и не подавал признаков жизни. Не пришлось подходить ближе, что бы услышать, что его сердце не бьется.

Так и осела на колени, давясь слезами.

По окнам полоснули фары. Они вернулись, звук мотора очень похож.

Нет времени на сожаления. Схватила, табачную трубку с пола, и опрометью бросилась в свою комнату. Прихватив со стула все, что помещалось в руках, выскочила в окно. Уже пробегая к ограде, в доме послышался жуткий грохот и рев, на грани с человеческим.

Забор преодолела как лучший спортсмен. Бежала без оглядки и все казалось, что в затылок, начнут вот-вот дышать. Исцарапала об редкие верки все лицо, но об этом подумаю позже.

Приземлилась на кучу старых листьев уже только перед самой трассой, Разжала руки и быстро начала переодеваться в то, что мне дал Кирин. Все за исключением пуховика. Погода уже позволяла ходить без него.

На этой дороге почти не бывало машин, и куда идти не имела ни малейшего представления. Так бы и просидела в куче листьев, если бы слух не уловил приближающиеся шаги, пока еще находящиеся слишком далеко чтобы увидеть меня. Это подстегнуло выскочить на дорогу и бежать.