Невеста призрака

Найдёт её, если его чувства хоть что-то значат.

Девушка взглянула на обручальное кольцо у себя на руке.

Её любовь была искренней. И, чтобы Эрик наконец-то вернулся к людям, она была готова уйти от него. Изабель делала это не только ради мужчины, не только из-за своего эгоизма.

Но и ради того маленького человека, который мог появиться от их страсти. Или даже нескольких — кто знает.

Девушка понимала, почему Эрик хотел удержать её в мрачном и безопасном замке. И надеялась, что созданный им Призрак Оперы тоже поймёт, почему ей так нужно было вытащить Эрика оттуда.

Изабель привела себя в порядок, переоделась и отправилась в метро, по пути прокручивая в голове диалог с Гасконом. С собой она взяла свежие черновики — на случай, если вдохновение придёт совершенно неожиданно.

У входа Изабель дождалась Жиля и попросила его пройти с ней в кабинет начальника. Парень вскинул брови, стряхнув снег с шапки с помпончиком.

— Я думал, тебе наш мрачный гость не страшен.

— Мы повздорили, — вздохнула Изабель.

— Опять? Из, — парень покачал головой, закрыв глаза, — даже моя грымза меня меньше пилит.

— Вот и радуйся, что встречаешься с грымзой, а не со мной.

Жиль хмыкнул. Изабель не сразу обратила внимание, что по его мнению это она была виновницей всех ссор.

Девушка постучалась и вошла в кабинет Гаскона. Начальник сидел за столом, курил и с кем-то разговаривал по телефону.

Он излучал такое неподдельное счастье, что Изабель стало горько его огорчать.

— А вот и моя золотая рыбка явилась, — Гаскон широко улыбнулся. — Фурнье, сейчас я переговорю с ней и приму решение. До связи.

Он повесил трубку и снял её с рычага, чтобы никто не смог дозвониться в ближайшее время. Изабель вскинула брови. Золотая рыбка? Переговорю и приму решение? Что случилось прошедшей ночью?

Кроме убийства.

— Идо, — Гаскон цвёл от счастья. — Не знаю, как ты это сделала, но чёрт тебя дери, я начинаю тебя бояться!

— …о чём вы?

— Да не скромничай. Проходи, садись. Коньяку, виски, шампанского? Выбирай, что хочешь, я угощаю.

Глаза Изабель округлились.

— …моя постановка так хорошо окупается?

— А? Да какая, к чёрту, постановка? За «Джекила и Хайда» нам хотят отвалить, как минимум, миллиард!

Изабель перестала дышать и осела на диване.

— Как..?

— Это ты мне скажи — как? Как ты заставила Призрака Оперы захотеть снова выйти на сцену?

У девушки отвисла челюсть.

— Сегодня он заявился ко мне, — хмыкнул Гаскон. — Швырнул партитуру со своими правками, сказал, что лучше него главную роль никто не сыграет. И потому он «великодушно сделает это». Я чуть сердца не лишился — в таком бешенстве он был!

Сердца не лишился — как же.

— …и тут же поспешили обзвонить продюсеров?

— Само собой, — Гаскон расплылся в улыбке. — Ничто так не снимает стресс, как шелест купюр.

Изабель стиснула полы пальто.

— Это всё? Больше никаких распоряжений от него не поступало?

— Ты меня удивляешь, Идо. В постели с ним не наговорилась?

Вопреки собственным ожиданиям Изабель вспыхнула.

— Нет, — отмахнулся начальник, не дождавшись ответа. — Сказал только, что ты явно испугаешься такого внезапного успеха, а потому велел, чтобы я приложил усилия, чтобы удержать тебя в кресле режиссёра.

Изабель закрыла глаза, веля себе успокоиться.

Как ловко Эрик лишил её путей отступления. Как удачно обыграл их ссору. Как изящно оставил позади убийство.

Она восхищалась этим мужчиной так же сильно, как и злилась на него.

Но, по крайней мере, он не заставлял её выступать.

— Мсье Мартен… — девушка вздохнула, опустив голову. — Об этом я и хочу поговорить.

— Даже не смей заикаться об увольнении. Никуда я тебя не отпущу.

Она закусила губу. Эрик собрался исполнить на сцене не короткую арию и даже не её часть. Он решил сыграть главную роль.

Как когда-то давно.

Не этого ли она от него добивалась?

— Мы… не сработаемся с Призраком Оперы.

Гаскон расхохотался.

— Мы поссорились! Серьёзно! И не хотим друг друга видеть!

— Ах, во-о-от в чём дело, — Гаскон утирал слёзы смеха. — Идо, тебе не кажется, что лучше извинения не придумаешь?

Она сжала губы в линию, отчаянно краснея.

— Но… виновата в ссоре я, — тихо произнесла девушка. — Эрик делает это мне назло.

Гаскон вздохнул, потирая голову.

— Идо, — он затянулся. — Главное правило любого мужчины: если женщина не права — извинись.

Она подскочила, чувствуя хлынувший к щекам жар. Теперь Изабель казалась себе маленькой, капризной девочкой.

— Вздумаешь сбежать — пожалуюсь Валуа. А потом — сама знаешь — буду болтаться в петле за невыполнение его приказов.

Изабель задохнулась от такой наглости и равнодушия Гаскона. Подойдя, она выхватила партитуру с правками Эрика.

— Я вас ненавижу!

— Зря. Лично я готов расцеловать каждый франк, что ты мне приносишь.

Изабель вышла, стиснув кулаки, сгорая от стыда и злобы. Жиль вскинул брови, глядя на неё. Он не успел ничего спросить — так быстро девушка ринулась в свой кабинет.

Изабель чуть ли не вышибла дверь, подошла к столу. На нём лежал букет чёрных роз — явно, от Эрика, — от которого она поспешила избавиться.

Однако стоило ей увидеть конверт с подписью «П.О.», злоба оставила её. Пальцы задрожали, сердце дрогнуло, руки остыли.