Невеста с изъяном

– Вы же сказали принести перо, – на взгляд Эвелисы, это перо ничем не отличалось от того, которым делал записи ее отец.

– Вот именно. Перо для письма. Палочка из черного дерева, с серебряным наконечником. Если вместо бумаги вы раздобыли пергамент, самое время в этом признаться.

– Я думала, что это перо окажется подходящим, – признаваться в собственном невежестве не хотелось, – Но раз вы желаете, могу принести другое.

– Будьте так любезны. Нет-нет, это можете тоже оставить.

Наконец, все было готово. Опустившись на самый край обитого бархатом стула, Эвелиса сосредоточила все внимание на желтоватом листе. Сердце колотилось с такой силой, что казалось сейчас вырвется из груди.

– Все очень просто. – Арлен обхватил левой ладонью чернильницу, чтобы точно знать ее местоположение, – Я буду писать букву, ваша задача ее запомнить.

Он обмакнул перо, и прочертил первую закорючку. Девушка только успела окинуть ее взглядом, как с серебристого наконечника сорвалась небольшая капля, и полностью перекрыла знак.

– Это буква «Асм». В таком написании она читается, как С-твердая. Если заметите над ней короткую черточку, произносить нужно мягко. Перед «Ыр» и «Ят» она не произносится, хоть и всегда пишется. Запомнили?

Эвелиса отвела взгляд от чернильного пятна, пытаясь собрать воедино все, что услышала.

– Без черточки читается, как С-твердая…

– Нет же! Это с черточкой читается, как С-мягкая.

– Но ведь я так и сказала…

– Вы выворачиваете все на свой лад, а нужно просто запомнить то, что я говорю. Если это конечно вам по силам. Ладно. – он шумно выдохнул, и заговорил спокойнее, – Остановимся пока на том, что это «Асм». Сможете найти ее в книге?

– Простите, но когда вы писали, чернила немного растеклись… Но кажется, я успела запомнить…

– И сказать об этом вы решили только сейчас? Хорошо, попробуем еще.

В этот раз, пятно появилось еще на середине буквы. Арлен скрипнул зубами.

– Вот что значит отсутствие практики, – буркнул он себе под нос. – Попробуем другую букву.

Но и с другой буквой дело долго не хотело ладиться.

– Может принести вам новое перо? – робко заметила Эвелиса, когда перепачканный чернилами лист был скомкан, и со злостью откинут в сторону.

– Дело не в пере, а в том, что невозможно писать, когда не видишь собственной руки. – мужчина встал, и скрестив руки на груди, подошел к окну. – Пустая затея.

Однако девушке не хотелось так сразу отказываться. Разве ей еще когда-нибудь предоставится шанс обучиться грамоте? Поэтому она молча направилась вниз, и принесла сразу несколько перьев. К этому моменту Арлен успел остыть, и согласился продолжить.

На букве «Ят», дело увенчалось успехом, и спустя час, лист оказался усеян неровными знаками, перемежающимися пятнами чернил. Всего в алфавите оказалось аж тридцать семь букв, и на каждую целый ряд условий, когда и как они будут звучать.

Эвелиса чувствовала, что от силы запомнила три или четыре знака. И то, глядя на множество закорючек, теперь не была в этом полностью уверена. Голова шла кругом, захотелось даже подумать о чем-нибудь другом, чтобы привести мысли в порядок.

Арлен судя по всему, тоже утомился. Поставив жирную точку, он протянул лист девушке.

– На сегодня достаточно. Вы все равно большую часть к утру уже забудете. Можете взять к себе любую книгу, сравнивайте символы, и пытайтесь запомнить, как они выглядят.

– Как скажете.

Она встала, только сейчас вспомнив о том, что давно пора готовить ужин, что внизу дожидается недошитое платье… А перед глазами все еще мелькали одинаковые буквы-закорючки.

***

Обучение грамоте оказалось делом нелегким. Каждая буква состояла из трех частей: название, звучание, и внешний вид. Причем закорючки отличались порой самой малостью – черточка не в ту сторону, или кружок вверху, а не внизу, и все. Это уже совсем другой символ.

Эвелиса старалась как могла. Закончив вечерние дела, она до поздней ночи сидела над книгой, и при тусклой лампе выискивала знакомые значки, стараясь закрепить в памяти их названия.

К тому же, как учитель, Арлен вовсе не отличался терпением. Если правильные ответы он принимал как должное, то за каждый промах отчитывал с такой язвительностью, что девушка потом долго еще всхлипывала на кухне, жалея, что вообще вызвалась обучаться грамоте.

– Что это за буква? – Арлен прочертил палочку, мягко закруглив ее на конце.

– Кть. Нужна для того, чтобы смягчить конец слова.

– Допустим. А как она сама звучит?

Эвелиса задумалась. Если названия букв ей еще удавалось запоминать, то их звучание перемешивались в голове в сплошную путаницу.

– Да никак, никак она не звучит! – мужчина вскочил на ноги, и принялся ходить по комнате. – «Кть», «Ер» и «Ио» не имеют собственного звучания. Они с другой целью придуманы. Неужели вы не в состоянии этого запомнить?!

По лицу девушки пошли красные пятна. Она честно старалась усвоить все то, что объяснял ей Арлен, но видимо этих усилий было недостаточно.

– Я запомню…

– Вы и в прошлый раз так говорили. Как звучит «Асм»?