Невеста с изъяном

– Спасибо! – искренне выдохнула Эвелиса, и тут же немного смутилась, – Только можно… Можно я на словах скажу. Нужно почти все то же, что вы заказывали в прошлый раз. Пожалуй, кроме капусты. А вот муки не помешал бы лишний мешок, небольшой.

Ирвис кивнул, и потянулся к ящику, в котором хранились письменные принадлежности. Брови его удивленно поползли вверх, однако он промолчал, и вытащил один из оставшихся листов бумаги.

– Итак, мешок муки. Небольшой, – начал он, макая перо в чернильницу.

Когда список необходимых припасов был закончен, Эвелиса не удержалась, и отпросилась отлучиться на рынок. Ирвис рассеянно кивнул, личные дела служанки интересовали его мало. Куда важнее, о чем господин так долго разговаривает с доктором Бертни, и в каком настроении он будет после этой беседы.

***

Прижимая к груди мешочек с монетами, Эвелиса почти бежала через заснеженные улицы, не замечая, как ноги то и дело вязнут в снежном месиве. В спешке не было никакой нужды, на рынок можно было сходить и завтра, и в любой другой день. Но откладывать покупку долгожданной обувки очень не хотелось.

Целых сто монет, это огромное богатство, даже в руках держать такие деньги боязно. Поэтому с собой она взяла лишь половину. А остальное надежно припрятала под матрас, к остаткам первого жалования. Вот как сойдет снег, можно и ожерелье сестрице прикупить, и долг отдать, да еще и на себя что-то останется.

Ежели день зародился удачным, то таким он и будет. На рынке Эвелисе посчастливилось приобрести валенки всего за двадцать пять серебряных. Подумаешь одна голень короче другой на пару пальцев, зато ноги мерзнуть не будут. Торговец тоже был рад, что сбыл неказистый товар. Кто же знал, что валяльщики его так обманут, и среди хороших валенок подсунут несколько пар, выполненных учениками.

Переобувшись прямо здесь, на рынке, девушка присмотрела себе пару отрезов ткани, едва удержалась, чтобы не купить легкий пушистый платок. Невесомый, словно облако, но к чему ей перестарку красоваться? Зато по соседству, на глаза попалась вполне приличная коротайка, которую отдали почти за бесценок, все-таки не осень на дворе. Конечно, далеко ей до хорошего полушубка, а все же теплее будет, чем в простом платье.

С рынка Эвелиса возвращалась довольная собой. Конечно, где-то в глубине души грызло, что несколько десятков монет ушло. Но ведь нужные траты, здорова будет – еще заработает.

На полпути к дому, девушка неожиданно столкнулась с доктором, который ее недавно лечил. Мужчина куда-то спешил со своей привычной сумкой, однако остановился, и довольно дружелюбно поздоровался.

– Вижу, вы уже совсем в порядке, – добродушно заметил он, – Ну и хорошо. Надеюсь и хозяин ваш в здравии?

– В здравии, – Эвелиса потерла пальцами переносицу, и смущенно улыбнулась, – У него сейчас доктор, который глаза лечит.

– Лейс Бертни? – мужчина покачал головой, – Что же. Я лишь дал совет. Решение было за вашим господином.

Девушка украдкой взглянула на собеседника. Если она задаст вопрос, ему тоже не позволит ответить «этика лекаря»?

– Простите, вы думаете, его милость снова сможет видеть? И знаете, как его вылечить?

– Если бы знал, вылечил, – признался доктор, и помолчав добавил, – Как по-вашему надо лечить царапину?

– Никак. Она сама пройдет. Разве только от грязи промыть, – чуть подумав ответила Эвелиса.

– Иногда да. Иногда нет. – мужчина переложил сумку в другую руку, – А если через день снимать с нее корку, да мазать целебными мазями?

– Тоже пройдет, только на коже наверное отметина останется… Так ведь глаза, это не ободранная рука, – вдруг поняла девушка, что имел ввиду доктор.

– Вы неглупы, – неожиданно усмехнулся доктор, – А еще знаете, половина моих пациентов выздоровела бы и без моего вмешательства. Тех, кому я действительно помог – единицы. Прочим же, я максимум облегчаю страдания, и смягчаю течение болезни.

– Хотите сказать…

– Все что хотел, я уже сказал вашему господину. Дальше решать только ему. Он думает, что его самая большая проблема – это слепота, а на самом деле, он просто похоронил себя заживо. Ни радости, ни сердца. Только выздоравливают, по моему опыту – только живые.

***

Мужчина давно уже скрылся за поворотом, а Эвелиса все стояла посреди улицы, размышляя над тем, что услышала. Значит шанс у Арлена все-таки есть. Если конечно она правильно поняла туманные намеки доктора. Только что значат слова про то, что выздоравливают только живые? Те кто дышат, ходят? Нет, наверное он имел в виду что-то другое. Может спросить об этом у доктора Бертни? Однако тот же говорил, что не обсуждает своих пациентов.

Девушка задумчиво перебирала в пальцах косу. Почему тогда местный доктор об этом с ней заговорил? Не потому ли, что и она могла бы как-то помочь? А ведь были еще слова про радость…

Сложно представить, что Арлен умеет радоваться. То, что он не пытается задеть словами – уже признак хорошего настроения. Ей легче, ведь она может радоваться и первому снегу, и новым обновкам, и даже тому, что избежала горького замужества, и имеет крышу над головой.