Невеста с огоньком

— Ты изучаешь брачные традиции, — констатировал он. — И знаешь, что это брачный венок Ассирии.

— Правда? — похлопала глазами, — надо же, какая редкость. Божественный венок. Прелесть. Мне он ни к чему. Оставь себе. На память.

— Айна, выйди. О произошедшем здесь никому ни слова.

— Да, Ваше Высочество.

Поднос аккуратно поставила на прикроватную тумбу и вышла.

— Ты испытываешь мое терпение, — раздраженно проговорил он.

— Ты играешь на моих нервах, — в его же тоне ответила я. — Но Боги решили, что мы будем прекрасной парой. Велика вероятность, что они просто не знают, как от нас избавиться другим способом.

— Для соблюдения традиций, я должен подарить тебе терновый венок для демонстрации своих намерений.

— Ты упустил одну важную деталь. Ты должен не всучить мне его, — покосилась на колючее украшение, — а спросить, согласна ли я его принять.

— Твое согласие ничего не изменит.

Округлила глаза и развела руки в стороны.

— Именно поэтому, — говорила так, словно он беспросветный глупец, — я могу со спокойной душой отказаться.

Ты примешь его? — недовольство сквозило в каждом его слове.

— Ты спрашиваешь или сам отвечаешь на непрозвучавший вопрос?

— Ты издеваешься? — и снова этот испепеляющий взгляд. Волчонок еще не понял, что они меня не пугают.

— Уточняю спорные моменты.

— Чего ты пытаешься добиться? — раздраженно и даже немного устало спросил он.

— Ничего, — пожала плечами и помотала головой. — Ну, — под его уничтожающим взглядом, задумчиво протянула, — может быть, самую малость, — выдержала полную драматизма паузу, — хочу нормального, уважительного отношения? Как думаешь? Или, может быть, понимания? Или, мне хочется, чтобы ты хотя бы попытался наладить отношения, попробовал говорить не с точки зрения прав и обязанностей, а с точки зрения нормальных человеческих отношений? Или, вообще невероятного

— чтобы Боги передумали и отменили этот дурацкий договор.

— Ты уже моя! — вскинулся он.

Закатила глаза и покачала головой. Что за чурбан! Я ему об отношениях, о том, что несмотря ни на что, нам придется и необходимо налаживать их, а он их только усугубляет своими “должна, обязана”, но он не желает меня слышать. Слышит только то, что кажется важным ему.

— И что? — непримиримо взглянула на него. — Что еще тебе дает этот договор? Право каждый день с видом победителя кричать мне, что я твоя? — усмехнулась. — А мне плевать. Представляешь? Твое, мое, еще чье-то… Потопай ножками, пожалуйся венценосному отцу, Богине Аллории или Ассирии. Да хоть в суд на меня подай самому Равениусу, — вернула ему его же фразу, — никто из них не в силах заставить меня стать твоей по-настоящему. А эти бумажки, — взмахнула руками в неопределенную сторону, намекая на брачный договор, — можешь их по стенам своих покоев развесить и наслаждаться призрачной властью над твоей женой. Поздравляю, — отпустила книгу, дважды показательно хлопнула ладонями и отвернулась. — Все. Я устала. Завтра будет трудный день, поэтому, я бы попросила Вас, Ваше Высочество, оставить меня в столь желанном сейчас одиночестве.

— Я мог бы не приносить этот венок и не приходить сюда, — покосилась на принца и опустила взгляд. Его лицо окаменело. Неужели, обиделся? — Но я здесь. И этот венок твой. И этот символ добрачного союза и элемент наших традиций не теряет своего смысла вне зависимости от договора. И это не формальность. Не дань традициям. От меня тебе на всю будущую жизнь, — последние слова прозвучали как-то особенно. Было в них что-то пафосное, но от этого не менее значимое и магическое.

Бросила осторожный взгляд на Лазара. Он коснулся венка, круто развернулся и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. А венок оставил мне. И пусть. Он был необычайно красив.