Невеста шотландского воина

Очень скоро тревожные мысли о Родерике вытеснили более приятные об Эване. Неопределенность положения Грейс вносила смуту в ее душу, беспокоила и давила ее; прежде чем вернуться к гостям, надо было разобраться в своих чувствах, понять, как жить дальше. Она поднялась на крепостную стену, на широкую площадку, откуда открывался прекрасный вид на окрестности.

Свежий воздух, прохладный ветер, безмятежная лазоревая даль принесли душе покой. Грейс оперлась рукой о парапет и задумалась.

Внизу чернели вспаханные поля, чуть дальше зеленели луга, переходившие в густой сине-зеленый лес. На склоне небольшого холма, расположенного на расстоянии выстрела из лука, располагалась деревня с кривыми улицами, над крышами, покрытыми соломой, вился дымок, жители деревни, видимо, тоже что-то стряпали после окончания трудового дня.

Сердитые крики женщин и звонкие вопли детей доносились даже сюда, до верха стены. Оживленный шум и запахи, говорившие о счастливой, сытой и мирной жизни, о жизни, о которой так долго мечтали во время войны люди, не могли не радовать Грейс.

«Все опять может измениться, если сюда придет Родерик», – с беспокойством подумала она.

Грейс поежилась. Нет, она не сомневалась в мужестве и силе воинов клана Маккенны и их вождя, ее брата; она сомневалась в честности и благородстве самого Родерика, опасаясь его коварства и злобы. Мстя ей, он мог причинить немало вреда всем, кто принадлежал к клану Маккенны.

От этой мысли Грейс упала на колени и начала молиться. Слова молитвы, как обычно, оказали благотворное действие, мрачные предчувствия понемногу рассеялись, и на их место пришло твердое решение, долго созревавшее и наконец созревшее.

Она должна уехать ради спокойствия и блага ее близких, столь любимых ею людей, как и всего клана Маккенны. Как только решение было принято, на сердце у Грейс сразу стало легко и свободно.

…На следующее утро, полная решимости, Грейс направилась к брату. Как это ни удивительно, но облегчение, которое принесло принятое вчера решение, куда-то ушло, в висках стучало, и во всем теле ощущалась скованность. Странная, непонятная духовная опустошенность давила на нее.

В голове крутилась растерянная мысль: вот она придет и скажет, что отказывается выходить замуж за кого бы то ни было и просит немедленно отвезти ее в монастырь, а если Брайан спросит, откуда такая спешка, то она, вынужденная скрывать подлинную причину, никак не могла, как ни старалась, придумать разумное объяснение.

К ее сожалению, Брайан был не один. Когда она вошла, он о чем-то оживленно беседовал с Эваном, стоя возле стола, на котором лежала большая карта.

– О, простите меня за вторжение, – торопливо проговорила Грейс. – Ты занят, в таком случае я зайду попозже.

– Ничем таким я не занят, сестра, – сказал Брайан, жестом предлагая ей остаться. – Мы с Эваном пытаемся определить местоположение его владений на карте.

– Мои владения простираются так далеко на север, что трудно определить его границы. Никак не думал, что стану обладателем таких обширных земель, – шутливо произнес Эван.

Они оба испытующе смотрели на Грейс, словно ожидая от нее помощи.

Оказавшись в ловушке, ничего не оставалось, как принять участие в их забаве, впрочем, не лишенной практического смысла.

– Они недалеко от моря? – спросила она, растерянно водя пальцем по нарисованным на карте морским чудовищам.

– Недалеко, но и не близко, – ответил Эван. – Примерно полдня езды верхом, что лишает меня приятной возможности лакомиться свежей рыбой, равно как и другой, не столь приятной – нападения морских разбойников.

– По-моему, тут выгода перевешивает недостаток, – усмехнулся Брайан. – Прекрасные владения.

Направление разговора совсем не нравилось Грейс – она прекрасно понимала, к чему все идет.

– При небольшом желании вы можете сами в этом убедиться, – любезно произнес Эван.

В воздухе повисло напряженное ожидание. Казалось, струна, соединявшая всех находившихся в комнате, натянулась до предела. Грейс вздохнула и решительно приступила к делу:

– Это невозможно по простой причине. Я пришла к брату с просьбой, – Грейс взглянула на Брайана, – отвезти меня в монастырь на этой неделе.

Ее голос звучал ровно и рассудительно, Грейс сама не ожидала от себя такого хладнокровия, отчего даже чуть обрадовалась. Теперь ее трудно было заподозрить в женской истеричности или, еще хуже, взбалмошности.

– А я-то думал, ты останешься до тех пор, пока Эйлин не родит, – мрачно заметил Брайан.

– Роды наступят через месяц или даже позже, а мне необходимо уехать сейчас. Мне так будет легче.

– Ты уверена? – Брайан был мрачен как туча.

– Да, уверена. Так будет лучше всего. Мы ведь раньше обо всем договорились. Мое намерение вернуться в монастырь не изменилось. Кроме того, сэр Эван одобряет мое решение. – Грейс зарделась от смущения, ведь это была явная ложь, она сама не понимала, как это сорвалось у нее с языка.

Подняв голову, она увидела полные недоумения и возмущения глаза Эвана и жалостливо посмотрела на него, моля о прощении.