Невеста смерти

… Он не увидел ничего из того, что обещают католические легенды, знакомые ему из жизни инквизитора. Не было огненных озер, не было грешников, отчаянно стонущих и пытающихся выбраться из них. Не было чертей с вилами и прочими орудиями наказания для провинившихся при жизни.

По ощущению, здесь вообще ничего и никого не было. Лишь пустая темнота. Доминик прислушался к ощущениям. Вот туда — ему нужно пройти совсем немного. Вернее пролететь, потому что земли здесь не было тоже.

И тут все началось. Неожиданно, резко, он снова увидел их — картинки из прошлого. Они нахлынули волной, как и в предыдущий раз, снося сознание, вытесняя все. Они поглощали его, заставляли смотреть на себя, и вновь корчится от угрызений совести.

Страдающие люди, Алиса в прошлой жизни, влекомая на костер, подписи на бумагах, разрешающих казнь, что он ставил… Как же это было больно. По-прежнему больно. Совесть железными клещами сдавливала душу, пытала ее, заставляла корчится, извиваться, забывать себя самого.

Из этого не вырваться, не выйти. Это хуже любой пытки… Это навсегда. Вот оно наказание для таких, как он — видеть совершенное, и понимать, каким чудовищем ты был. Видеть и понимать… до тех пор, пока там наверху, не решат, что тебе пора отправиться в новый путь.

Только вот… Доминик уже видел это. Уже переживал. Первый раз, когда невольно вспомнил прошлое, второй — добровольно ныряя в него, чтобы понять все и найти выход. Он уже понял, уже нашел.

Он крепче сжал косу, и … устоял. Нематериальные колени не подкосились, разум вынырнул из картинок. Они так и мелькали на заднем плане, но он мог не смотреть на них.

— Поразительно! — услышал вдруг он глубокий мужской голос у себя в голове. — Первый раз вижу подобного тебе, на которого не действует главный номер программы! Добрый день, Доминик. Решил сменить место жительства, или ты ко мне в гости? А может, хочешь попроситься на работу? Я бы тебя взял…

Доминик оглянулся. Перед ним стояла высокая фигура в облегающем костюме неопределенного цвета. Вернее в темноте эта фигура мрачно светилась голубоватым светом, и от того вся казалась темно-голубой. Но если присмотреться… у мужчины были длинные черные волосы, строгие и хищные черты лица с загнутым вниз носом, тонкими, плотно сложенными губами, четко-очерченными скулами.

Доминик почувствовал легкую тревогу. Все же… когда-то он был католиком. И в те времена хорошо представлял себе, кого можно встретить в аду.

— Я всего лишь хочу пройти, — ответил Доминик. — Я не знаю, кто ты. Но, вероятно, ты могущественный дух, раз узнал меня, хоть мы незнакомы. Я прошу лишь о том, чтобы пройти по «аду» в другую точку мира.

— В гости собрался, значит? — почти незаметно улыбнулся неизвестный. Помолчал, потом добавил. — Ах, да, мы не знакомы. Меня звали Анубис и Аид… А теперь даже не знаю, как. В христианской мифологии вместо меня какие-то демоны, совершенно не отражающие суть. Я предпочитаю «Аид».

— Аид, позволь мне пройти, — твердо сказал Доминик, а внутри испытал облегчение. Эта личность не была тем, с кем Доминик совсем не хотел бы встретиться. — У меня мало времени.

— Да подожди ты! — глухо рассмеялся Аид. — Давай поговорим, у меня тут, понимаешь ли, не здорово с собеседниками. Хотя, некоторые, когда очухаются вполне ничего… Но их сразу забирают на перерождение. Как вот ваших, кто приходит, чтобы поставить точку. Пройти, говоришь? Во имя любви? Неплохо, неплохо. Красивая история. В Греции любили слагать о таких сказки. Они вообще любили все превращать в песню или миф, мои любимые греки, сладкое дивное прошлое… Впрочем… Все просто. Вы приходите сюда, чтобы стать другими. Сменить работу, или отправиться на перерождение. Не знал? Думал, навсегда привязан к своей работе? Нет, выход есть — через мой мир. Но так просто это не дается. Главное испытание ты прошел… Однако, тебе придется пройти и другие, как и всем. Я, извини, не могу менять регламент ради одного лишь неуемного смертя. И время у тебя на самом деле есть, пара часов ничего не изменит, уж поверь мне. Начальник твой крепко застрял на Земле. Так что пойдем, Доминик. Пройдешь — и твоя сущность изменится, душа разделится с телом… К тому же, обретешь силу большую, чем у других. Она тебе еще пригодится… Не знаю уж станешь ли ты сильнее вашего Карлуши, но точно перестанешь барахтаться, как котенок. Ну и пущу тебя за твоей милой, ладно, самому интересно, чем у вас кончится. Мы тут наблюдаем, когда нечего делать. Хоть такие кадры я предпочел оставлять у себя…

— А если не пройду? — настороженно спросил Доминик. Времени мало… Очень мало. Он всем сердцем ощущал, что нужно спешить, хоть Аид и сказал, что Карл застрял на Земле.

— А не пройдешь — будешь работать, тренироваться… пока не справишься. И разговаривать со мной. Может и к делу тебя приставлю в перерывах между испытаниями. Впрочем… в тебе великая сила любви. Что для нее наши игры? … Увы, но вряд ли ты со мной задержишься. Пойдем.