Невеста Стального принца 1

— Да, моя леди. — Тот сразу же обернулся, при этом как-то умудрившись в повороте ещё и поклониться.

Сразу видно, мастер своего дела.

— Скажите, господин Фрисо, а у вас есть что-нибудь горячительное?

— Горячительное? — И без того круглые глаза этого мистера Лысины стали ещё круглее.

— Ну, креплёное.

— Креплёное?

— Вино, шампанское, — стала терпеливо перечислять я.

Кажется, дворецкий окончательно растерялся.

— Но ведь леди не пьют…

Согласна, не пьют. Только выпивают. По праздникам. Или вот перед постельными мероприятиями.

— А как же не выпить за знакомство? За начало Беспощадной охоты? На удачу, в конце концов. У вас что, вина в доме нет?

Невесты сидели и молчали с таким видом, будто по болотной шварре проглотили.

— Ну как же, есть, — растерянно почесал лысину домоправитель. — В погребе. У его всемогущества самая большая коллекциях редких напитков и…

— Прово́дите? — нетерпеливо перебила слугу, мечтая как можно скорее добраться до этой самой большой коллекции.

— Куда?

— В погреб, — озвучила очевидное. — Или откажете гостье его всемогущества? Гостьям, — уточнила с нажимом.

Как ни странно, на помощь мне неожиданно пришла Марлен. Видимо, ей сейчас тоже было паршиво (только не потому, что истинный му… мачо к ней сегодня заявится в спальню, а наоборот), и она была не против хотя бы ненадолго забыться.

Наш человек.

— Я бы тоже сходила, — поднимаясь, сказала леди ле Фэй.

— И я! — радостно захлопала в ладоши леди Ротьер. — Обожаю экскурсии!

— Ну раз такое дело… — решительно сдёрнула с коленей салфетку Винсенсия.

— А меня, значит, одну здесь оставите? — негодующе подскочила Паулина. — Я с вами!

Повернувшись к обалдевшему дворецкому, я сложила на груди руки и безапелляционно заявила:

— Мы идём за вином.

Фрисо ничего не оставалось кроме как, вооружившись канделябром, проводить нас в погреб. Тоже готичный, тоже мрачный, да ещё и холодный, зараза. Правда, осознание того, что нас окружают винные шкафы, в которых, как мёд в сотах, хранятся вожделенные пузыри, лично меня сразу согрело и даже повысило градус настроения.

И пока Одель несмело топталась у входа, кутаясь в шаль, я, подхватив юбки, отправилась выбирать для себя вечерний антидепрессант. Следом за мной в подземный зал решительно шагнула Марлен, а там уже и Паулина с Винси с готовностью подтянулись.

Коллекция герцога действительно впечатляла. Навскидку бутылок двести, не меньше — аж глаза разбегаются. А он нам водичку с ягодками да мятой предлагает. Я же говорю, жмотяра.

— Господин Фрисо, будьте добры, просветите нас, что тут да как.

Дворецкий зажёг светильники, и они выхватили из тьмы даже самые дальние углы просторного зала со сводчатым потолком, расчерченным деревянными балками. Сразу стало ясно, что я ошиблась: три сотни бутылок тут точно поместятся, так что как-нибудь уж переживём эту Беспощадную охоту. Да после пары бокалов хорошего вина я сама на кого хочешь поохочусь.

Стены погреба были выложены серым со светлыми прожилками гладким камнем, как и пол. В самом центре красовался большой круглый стол с торчащей из его сердцевины громоздкой конструкцией — резной вышкой для бокалов. Немного припыленных, но это ничего — вытрем. Там же обнаружился и прапрадедушка штопора — стальной винт с поперечной деревяшкой. За ним я и направилась, желая начать дегустацию, как говорится, не отходя от кассы.

— Вот здесь урожай 1689 и 1693 годов, из виноградников Шанта и Кэлеса, — тем временем просвещал нас экскурсовод-дворецкий. — А вон там хранятся вина помоложе — начала нашего столетия, 1701 и 1705 годов. То, как вы помните, были очень урожайные годы.

— Как мы можем такое помнить, если мы тогда только ходить учились? — сварливо отозвалась Паулина, после чего требовательно спросила: — А там что?

Невесты проследили за её взглядом. В стороне от остальных стеллажей стоял сервант, в котором, под стеклом, хранилось ещё несколько бутылок.

— А там, — наш проводник замялся. Сглотнул, прижал ладонь к груди, словно в преддверии инфаркта, — коллекционное вино. Раритеты, которые его всемогущество… Но… Леди, вы куда?! Леди, туда нельзя!

Я девушка скромная и вполне бы удовлетворилась вином начала восемнадцатого века, но Паулина со мной явно была не согласна. Она с таким грозным видом двинулась на сервант, словно собиралась взять его штурмом и опустошить всё до последней капли в самой последней бутылке.

Видимо, считала, что достойна только самого лучшего и не собирается размениваться на какое-то пойло из Шанта и Кэлеса.

— Предлагаю открыть вот эту, — достала она первую попавшуюся бутылку и, к ужасу дворецкого, от души потрясла ею.

— Но, леди, как же! Так ведь нельзя! — едва ли не взвыл слуга.

— Что значит нельзя? Мне всё можно. — Наина упёрла руки в бока, рискуя разбить к шертовой бабушке бесценную бутылку. — Вы что, не знаете, кто я такая, раз осмелились говорить мне в лицо такую глупость? Я, — де Морсан гордо вскинула голову, — первая наина его всемогущества, а в будущем (недалёком, так и запомните) — его супруга. Вполне возможно, что и королева Харраса. А теперь скажите, господин Фрисо, вы всерьёз решили отказать её величеству?