Невеста Стального принца 1

Но отвести первую наину де Горт никуда не успел. С трона неожиданно поднялся король, сбежал по ступеням и ринулся к его невесте. Первым порывом хальдага было схватить Рейкерда за шкирку и оттащить его от Филиппы. Вторым — врезать ему с такой силой, чтобы остался в отключке как минимум до следующей ночи. Все остальные порывы могли привести к похоронам его величества и казни самого де Горта.

Пришлось отказать себе в этом удовольствии.

Сам не понял, как сдержался, позволил увести наину и следующие несколько минут был вынужден наблюдать за тем, как Филиппа кружится в танце с коронованной тварью.

А танцевать она всё-таки умела…

Рука короля у неё на талии, пальцы, неторопливо поглаживающие её запястье… Разумом Мэдок понимал, что это жалкая провокация, попытка вывести его из себя, и ему не следует придавать значения выходке старика. Но с каждой секундной, с каждой новой застенчивой улыбкой, которую дарила его величеству Филиппа, он всё больше выходил из себя. Когда музыканты перестали играть, де Горту потребовалась вся его выдержка, чтобы не схватить невесту в охапку, не закинуть себе на плечо, как сделал это несколькими часами ранее, и не увести её куда-нибудь подальше. Спрятать за стенами своего дома. Если понадобится, посадить на цепь — её же была идея.

Но нужно, шерт побери, дождаться полночи, когда всё это закончится, а там уже будет видно.

Во время пира Филиппа продолжила испытывать на прочность его терпение. Бесстыдно флиртовала с сидящим напротив неё графом де Вейтом, который пожирал её таким голодным взглядом, словно за столом больше нечего было жрать. И ведь рядом сидели его наины, вот их бы глазами и облизывал!

Настроение продолжало катиться к шертам.

— Что с тобой происходит? — ворвался в его мысли голос д’Энгиена.

Друг сидел справа и, кажется, что-то ему рассказывал, но Мэдок не понял ни слова из сказанного хальдагом.

— Ты и раньше не радовал нас улыбками, даже по великим праздникам вроде этого, но сегодня у тебя просто зверское выражение. Кого убивать собрался? Надеюсь, не короля?

— Не искушай меня.

— Мэд, это всего лишь танец, — примирительно сказал Матис. — Подумаешь, покружил твою сиротку по залу. Зато девочке будет, что вспомнить в старости.

Де Горту же, наоборот, хотелось скорее забыть об этом танце.

Оставить в прошлом Рейкерда и их затянувшуюся распрю. Но Рейкерд явно не хотел, чтобы о нём забывали.

Объявив о начале охоты, его величество решил продолжить… не иначе, как рыть себе могилу. Вспомнил о древнем обычае, о ночи, которую с позволения супруги мог провести с чужой наиной.

Мэдок дёрнулся, когда стражники приблизились к Филиппе. Схватили её, растерянную и побелевшую, и повели к выходу.

— Стой… Де Горт! — зашипел ему на ухо Матис, вцепившись в плечо хальдага мёртвой хваткой. — Не будь идиотом! Я кому говорю?! — добавил, цедя слова, почувствовав, как тот пытается вырваться и броситься следом за наиной. — Разве не видишь, именно этого он и добивается. Хочет вывести тебя из игры ещё до её начала!

— Ночь аморалии? Он это серьёзно? — Герцог едва не сплюнул себе под ноги. — Уже давно надо было отменить этот бред!

— Вот когда станешь королём, тогда и упразднишь шертов закон. Но если сейчас пойдёшь предъявлять свои права на эту девушку и отбивать её у Рейкерда, можешь забыть о троне и обо всём, к чему так долго стремился. Из-за девчонки? — Матис поморщился. — Разве какая-то наина, с которой ты, между прочим, едва знаком, того стоит? У тебя есть ещё четыре. Всех не перепробует.

Мэдок ничего не ответил. Раздражённо дёрнул плечом и проследил за тем, как король и королева, взявшись за руки, покидают пиршественную залу.

Ублюдок и его змея.

Следом за правителем из зала начали выходить гости и придворные. Наины де Горта, перевозбуждённые всем происходящим, в ажиотаже перешёптывались, но под мрачным взглядом жениха примолкли и последовали за ним к выходу из каменной ловушки — королевского дворца.

Ночь аморалии… Об этой традиции уже давно не вспоминали!

Окунувшись в звёздную, морозную ночь, Мэдок почувствовал, как пламя в груди продолжает разгораться, и даже студёный холод не мог с ним справиться. Велев невестам забираться в кареты, хальдаг приказал Мороку следовать за ними, но тот не сдвинулся с места. Сидел на промёрзшей земле, глухо порыкивая, отзеркаливая чувства и настроение своего господина.

— В карету. Быстро! — Его всемогущество добавил в голос стали, и псу пришлось повиноваться.

Герцог забрался в неё последним. Оглянувшись на дворец, скрылся в экипаже, не переставая проклинать монарха, шертов обычай и чувство беспомощности, которое сейчас им овладело.

Матис прав, он не может рискнуть всем ради малознакомой девушки. Рейкерд по-прежнему власть в Харрасе, а бунт против власти может быть чреват исключением из состязаний. Именно этого от него и добиваются, именно этого от него и ждут: ошибки, импульсивного поступка, совершённой на эмоциях глупости. Он прекрасно это знает и понимает, как нужно поступить, — уехать и позволить Рейкерду получить свою месть.