Невеста Стального принца 1

На вопль наины шварра отреагировала очень недовольным и весьма грозным кваканьем, от которого у меня затряслись поджилки и стали один за другим рваться нервы-паутинки. Последняя паутинка лопнула, когда эта жирная туша, раззявив пасть, вывалила наружу свой длиннющий язык, и тот, расстеливший по воздуху красной ковровой дорожкой (почти как на церемонии вручения Оскара), с лёгкостью, словно какой-то сучок, переломил толстую ветку, успешно оседланную первой невестой.

Де Морсан с визгом и криками полетела вниз, мы с Одель тоже вскрикнули от неожиданности. После чего наина номер три накинула на плечи волшебный плащ и мимикрировала под ближайшее дерево.

— Одель, она всё равно может тебя учуять, — на всякий случай предупредила я, а в ответ получила очередное утробное «ква».

Вспомнив о моём существовании, шварра повернулась ко мне своей уродливой мордой, а к Паулине, соответственно, своей не менее уродливой задницей, или как это место у жаб называется.

Я попятилась, быстро-быстро, и скользнула лихорадочным взглядом по карте, надеясь понять, куда нам бежать. Ещё не хватало угодить в какие-нибудь зачарованные топи и утонуть в них или стать чьим-нибудь протеиновым кормом. Увы, рисунок на карте отпечатался в сознании как нечто размытое и абстрактное, потому что буквально через секунду это бессовестное насекомоядное (ну или наиноядное — вполне возможно, я это скоро узнаю) нагло слямзило у меня карту. Просто взяло и бесстыже её слизало вместе с недочитанной книгой.

Не жаба, а выдра.

Ладони обожгло болью, словно по ним прошлись розгой, и я в негодовании закричала:

— Совсем страх потеряла?!

— Ква, — схомячив мой «любовный роман», заявила шварра, и стала бодро так приближаться, переваливаясь с лапы на лапу.

— Поль, ты жива? — отступая, позвала я. — Одель?

Тишина.

Скорее всего, Ротьер уже давно отсюда смылась. Что стало с Паулиной, надеюсь, скоро выясню. Она ведь, кажется, высоко забралась… Проклятье!

Я боялась развернуться спиной к шварре, чтобы убежать, потому что понимала: этой прожорливой твари ничего не стоит сделать со мной то же самое, что только что сделала с картой, другими словами, сожрать меня с потрохами. Боялась, а ещё просто не могла отвести от неё взгляда. Смотрела, словно загипнотизированная, медленно отступая.

— По-о-оль…

В ответ молчание.

Чёрт.

Напряжение концентрировалось в каждой клетке моего тела. Напряжение, страх и, как ни странно, злость. Не знаю почему, но, вместо того чтобы окончательно поддаться панике, я злилась, и с каждой секундой этого чувства во мне становилось всё больше. Оно захлёстывало, выбивало из головы все мысли. Выдернув из-за пояса кинжал, я крепче сжала рукоять. Вряд ли он мне поможет: это как угрожать зубочисткой Морсу, но сдаваться без боя я не собиралась.

Эта тварь сожрала мою карту! Самое ценное, что у меня было в этом мире. Карту, ради которой я пожертвовала тёплой одеждой, умирала от холода… Терпела! Наверняка заболела. И всё ради чего? Чтобы подкормить местную жирность? Ну то есть живность. Впрочем, в данном случае это одно и то же.

Злость полыхнула с новой силой, обожгла жилы, огнём прокатилась по телу, въелась в каждую мою клетку. Перед глазами на миг потемнело, а потом картинка окружающего мира снова стала чёткой и яркой. Настолько яркой, что всё вокруг казалось почти ненастоящим. Обострились звуки, раскрылись малейшие запахи.

Не знаю, показалось ли, но я слышала мерное дыхание Паулины. Слышала, как бьётся сердце наступавшего на меня монстра, чувствовала исходящее от него зловоние. Видела, как его тугим коконом оплетают блестящие нити силы, и как же сильно хотелось к ним прикоснуться! Невыносимое чувство. Я едва не облизнулась. Потянулась к одной из нитей, почти за неё ухватилась, умирая от желания впитывать в себя, поглощать это мерцание.

Пока от шварры ничего не останется.

Не знаю, что произошло дальше, но гигантская жаба вдруг издала низкий, утробный звук, едва ли похожий на привычное кваканье. А в следующий момент случилось что-то совсем невероятное. Чудовище развернулось и с неожиданной для такой туши прытью засеменило к кустам, из которых вылезло, словно хищником из нас двоих была не она, а я.

Секунда, другая, и на поляне не осталось шварры. Только я с дурацким кинжалом и Паулина, которую следовало срочно приводить в чувство.

О том, что сейчас только что было, я старалась не думать. Потом как-нибудь займусь мозговым штурмом. Уже после того, как это шертово испытание закончится.

Никогда не думала, что можно получать удовольствие от отвешивания пощёчин, но бить по щекам Польку мне понравилось. Вот прям очень. Я даже вздохнула с сожалением, когда ресницы у рыжей дрогнули, а потом медленно поднялись. Де Морсан скользнула по мне мутным взглядом, тихонько застонала.

— Ты как, цела? — спросила я, борясь с желанием хлопнуть её ещё раз. Для профилактики, проформы и просто для души.

Должно же сегодня со мной хоть что-то приятное произойти.

— Сейчас узнаем, — страдальчески отозвалась наина.