Невеста Стального принца 2

На мой комплимент наины никак не отреагировали, хоть могли и вспомнить о приличиях и сказать, что я сегодня тоже симпатяга. Но они так ничего и не сказали. Стояли и смотрели на меня, будто сами вдруг стали снайперскими винтовками, готовыми разрядить в меня свои обоймы. А ведь за обедом всё было более-менее нормально — Полька по привычке брызгала ядом, Одель беспокоилась о моём состоянии, Винси и Марлечка традиционно молчали — и вот на тебе.

Дуэль на взглядах прервало появление герцога. Одарив каждую дежурным набором металлического джентльмена: взгляд, улыбка, комплимент, он пригласил нас на улицу к заранее поданным экипажам.

В какой-то момент мне показалось, что он собирается ехать вместе со мной и блондинкой, которую опять пришлось в карету запихивать. Но видимо что-то такое отразилось у меня на лице: вместо того, чтобы самому расположиться в экипаже, Мэдок засунул в него Паулину, после чего приказал вейру составить нам компанию.

Наверное, на случай если мне захочется закусить его избранницами.

Дог повиновался, но с явной неохотой. Никогда не видела, чтобы он так лениво трусил по дорожке. В карете улёгся от меня подальше, предпочтя белоснежные юбки Одель всем остальным юбкам и подстилкам.

Наина горестно повздыхала, но протестовать, как это водится, не отважилась. Вместо этого уставилась на меня немигающим взглядом, на пару с Паулиной.

— Что? — наконец не выдержала я.

Невеста номер три недовольно поджала губы, номер один скривилась и выцедила:

— Моя служанка видела, как твоя относила тебе отвар Аххра.

— И что? — Я даже нахмурилась, пытаясь понять, в чём меня на этот раз обвиняют.

— А то, что его дают или больным, или беременным, чтобы вернуть силы. Больной ты не выглядишь, вон с каким аппетитом ела за обедом…

И сдался им всем мой аппетит.

— А значит, ты беременна, — поставила рыжая мне диагноз и выразительно замолчала.

И эти туда же… Только такого счастья, как мнимая беременность, в наличие которой все будут стойко уверены, мне сейчас не хватало.

— Это ничего не значит, и я не беременна, — повторила терпеливо.

Но они меня как будто не слышали. Одель продолжала дуться, всем своим видом показывая, что пятая невеста играет не по правилам. В то время как Полька всё ворчала:

— А ведь Мэдок должен был предохраняться. Все хальдаги предохраняются, потому что дитя вне брака… Ты его точно околдовала!

— И теперь у него просто не останется выбора, кроме как сделать тебя своей первой женой! — с обидой в голосе воскликнула блондинка.

Морс широко зевнул, и у меня появилось непреодолимое желание последовать его примеру. Зевнуть, а потом отключить мозг. До самого дворца Рейчика, только чтобы больше не слышать этот бред.

Вообще, их претензии заботили меня меньше всего. Куда больше меня волновал Морс. Тема беременности нэймессы — это же какой простор для фантазии! Тут есть где поострить, поязвить и поприкалываться. Но вейр молчал. Как будто я окончательно стала ему безразличной.

«Морс, ну перестань», — стараясь не обращать внимания на перешёптывания этих вредительниц, проговорила я в мыслях.

Понимала, что он всё равно меня не услышит, что всё бесполезно — я ведь так и не преуспела в освоении телепатической связи. Но от этого желание высказаться меньше не становилось. Пусть даже и мысленно.

«Я не была до конца с тобой откровенной, потому что боялась. Да и сейчас, если честно, всё ещё боюсь. Его, тебя, а себя особенно. Очень переживаю, что из-за меня вы можете пострадать. Мне жаль, что я тебя обидела. Мне жаль, что всё так вышло. Если бы можно было вернуться назад, я бы рискнула, доверилась тебе раньше. Ты ведь защищал меня, помогал, даже несмотря на то, кто я, и вот как я с тобой обошлась.

Мне бы очень хотелось, чтобы ты меня сейчас услышал. Но, как оказалось, из меня паршивая нэймесса. Даром толком пользоваться не умею, магию забирать тоже. Но если бы произошло чудо, и ты бы меня всё-таки услышал, я бы сказала, как сильно по тебе скучаю и что мне не хватает такого замечательного (пусть временами и вредного) друга, как ты».

Паулина и Одель продолжали сверлить меня полными неприязни взглядами, а я смотрела то в окно, то на вейра. Взглянув на него в очередной раз, апатично лежащего на полу кареты, вздохнула и снова уставилась в окно, стараясь отвлечься от горьких мыслей видами праздничной столицы.

А потом услышала:

«Как же, скучала она… Так скучала, что дни напролёт с Тру торчала, в телепатии упражнялась. С горя и тоски — не иначе. Ты, цыпа, зря времени не теряла. Быстро нашла мне замену, а теперь ещё и ломаешь тут комедию! Женщины… Нет больше у меня в вас веры!»

— Ты меня слышишь?!

Я тут же прикусила язык, но поздно. Наины замерли, недоумённо хлопая глазами.

«Ой, цы-ы-ыпа-а-а-а, — осуждающе протянул вейр. — Почему бы тебе сразу не признаться, кто ты такая? Подведёшь ты под монастырь моего мальчика, как пить дать подведёшь».