Невеста тирана (СИ)

За очередной дверью вдруг что-то изменилось. Здесь не было кромешной темноты, как внизу. Даже дышалось легче. Сначала показалось, что сгустившиеся сумерки вливают сквозь невидимые окна тусклый свет. Или вовсе расходятся голубоватым маревом лунные лучи. Но в этом каменном коридоре не было ни единого окна. Лишь глухие стены. Пламя в фонаре хило колебалось, порой кренилось от сквозняка, значит, где-то недалеко должен быть проход, лестница или неплотно запертая дверь. Это вселяло надежду. Джулия пошла по коридору, свернула на развилке и вновь увидела лестницу наверх. Дворец стоял на скале, и оставалось лишь догадываться, сколько лестниц придется миновать, чтобы подняться в дом. Лишь бы они были! Она молилась только о том, чтобы очередной подъем не оказался тупиком.

Наконец, она выбралась в широкую галерею, похожую на дворцовый подвал. Низкие тяжелые своды поддерживали толстые тесаные колонны. По бокам виднелись глубокие дверные ниши, забранные толстыми черными решетками. Заглянуть внутрь Джулия не решилась — все это слишком напоминало тюрьму. Она лишь остановилась и долго прислушивалась, боясь различить за этими казематами живые звуки. Но, если это и была дворцовая тюрьма, кажется, она, к счастью, пустовала. И это понимание невольно отозвалось облегчением: она бы не хотела, чтобы будущий муж держал в этом доме узников.

Здесь было светлее, чем внизу. Уже не оставалось никакого сомнения, что в пространстве, подобно легкому туману, разливается ровное голубоватое мерцание. Можно было спокойно пройти без фонаря. И уже не создавалось ощущение полнейшего запустения. Джулия хотела было крикнуть, но осеклась — только не у этих решеток. И было бы лучше, если бы она смогла выбраться из подвала незамеченной.

Она пробиралась вдоль стены, стараясь не шуметь, придерживала шелестящую юбку. И по мере продвижения становилось все светлее и светлее, сердце наполнялось радостью, но, в то же время с каждым шагом охватывало странное недоброе предчувствие. Скручивало в груди и тянуло, будто защемило сердце. И то же морозное ощущение, которое она почувствовала внизу. И этот странный свет… Джулия уже видела его. Там, у двери, из которой выходил Дженарро…

У поворота Джулия остановилась, перевела дыхание. Из-за угла на пол ложилась отчетливая голубая полоса, будто источник этого свечения находился совсем рядом. Неужели она в подвале под половиной Фацио? Джулия вновь прислушалась — тишина. Она перехватила покрепче фонарь, осторожно выглянула. Взору открывалась очередная подземная галерея, изрезанная частоколом колонн. В самом конце, в глубокой нише слева виднелась приоткрытая дверь, из которой и лился этот странный свет. Ровный и яркий. Он будто притягивал, пробуждая жгучее, отчаянное любопытство. Что это может быть?

Желание приоткрыть завесу тайны оказалось настолько сильным, что Джулия решила воспользоваться моментом и взглянуть хотя бы одним глазком — такого случая больше, точно, не представится. Она осторожно покинула свое укрытие, словно завороженная, сделала несколько шагов, вдруг остановилась, движимая каким-то иным непреодолимым чувством, оглянулась и едва не выронила фонарь, заметив у лестницы напротив распростертую черную фигуру.

Фацио.

Джулия подбежала, опустила на пол фонарь и сама присела рядом. Фацио лежал с закрытыми глазами, чуть запрокинув голову. Длинные волосы разметались, руки безвольно раскинулись. Он был бледен и, казалось, не дышал.

Джулия склонилась над ним, тронула щеку:

— Сеньор… Сеньор!

Он не отзывался, ни единая черточка не дрогнула на недвижимом лице.

— Сеньор!

Она, не раздумывая, прижалась ухом к его груди, надеясь услышать слабое дыхание, но ничего не смогла понять. Лишь отпрянула, с ужасом замечая, что ее щека стала мокрой. Она провела по ней ладонью, различила на пальцах красные следы. Отодвинула черную куртку с груди Фацио и увидела, что рубашка пропитана кровью, а под ней виднеются глубокие резаные раны. Ранен? Или… убит? Джулия с неистовой силой зажала рот ладонями, чтобы не закричать. Хотела вскочить и бежать, чтобы позвать на помощь, но ноги не слушались. Она склонилась над ним, вновь касаясь щеки, и поняла, что слепнет от подступивших слез: он солгал, он не неуязвим.

Глава 42

Джулия винила себя за бездействие, но от ужаса не могла подняться, будто ноги стали чужими — она не чувствовала их. Все всматривалась в смуглое недвижимое лицо, а горячие слезы катились по щекам. Фацио говорил, что их обоих избавить от предстоящего брака может только смерть…

Джулия зажмурилась и отчаянно замотала головой. Нет! Даже если это избавит разом и от кошмарного брака, и от тиранихи — не такой ценой. Не ценой его жизни. Это слишком! Она не хотела, чтобы Фацио умирал.

В голове гудело от рассеянных обрывочных мыслей. Джулия пыталась понять, что нужно делать, куда бежать, кого звать, но не могла сосредоточиться на простых вещах от звона в ушах, от бешеной пульсации собственного сердца. Ее всю пробирало морозцем, лихорадило. Совсем как там, внизу, но многократно сильнее, почти трясло.

Она подняла голову, крикнула в отчаянии: