Невеста твоей мечты, или Ведьму вызывали?

За грохотом оваций я не слышала, ответил ли он мне.

А когда они стихли, Костин, не вставая с колена, поднял голову и чётко на весь зал произнёс:

– Алкея Вей, перед лицом тёмных и нечистых, в одной из священных обителей ада, я прошу вас стать моей женой.

Глава 25. Она же эпилог

Через месяц в окно моего домика стукнул ворон.

Стикс открыл форточку и снял с лапки проникшей в комнату птицы записку. Повертел её в лапах и отдал мне.

Я раскрутила послание.

Значилось в нём не многое.

«Добрый день, моя милая Алкея. Сестра, о которой вы беспокоитесь, находится в закрытой лечебнице клана. Я присматриваю за ней. Будьте уверены, её здоровье идёт на поправку. Возможно, скоро даже вывезу её на прогулку к морю.

С любовью, Заара»

Прочитав, я подкинула записку в воздух, та загорелась и осыпалась пеплом.

– Что это было? – удивлённо поинтересовался Стикс.

– Ничего, – удовлетворённо произнесла я. – Ровным счётом ничего. Всё в порядке.

Стикс зевнул, растянулся на подоконнике.

– Ведьмы, драконы, тёмные, всё у нас не слава богу. Если ты говоришь, что всё в порядке, значит, скоро всё пойдёт кувырком. Эх… И всё-таки зря ты Костину отказала. Сейчас бы были не здесь, ведя приём всякой нечисти, а сидели бы в шикарном замке, попивали дорогущее вино и ловили рыбок в бассейне.

– Да, да, – совершенно согласно пробубнила протирающая колбочки Фьяра. С недавних пор она проживала с нами. Как, собственно, и оракул, нависающий ветвями древней ели в аккурат над моим домиком.

– Тем более, – продолжала гамаюн. – Жаль, что ректор Марел до сих пор ещё от её отказа отойти не может. Это надо же, бросить такого мужчину прямо в зале адской канцелярии и унестись на метёлке в неизвестные дали. Мне когда Стикс рассказал, я за сердце схватилась. Разве ж можно так с чёрным драконом? И ведь какой мужчина, ах.

– Она ещё и из академии после этого сбежала, – подсказал Стикс с подоконника.

– А вот и нет, – вздохнула я. – Просто граф мне вслед прокричал, что в его академии больше ни одна ведьма работать не будет.

Я задумчиво пересекла кабинет, направляясь к столу. Нехорошо получилось с Марелом.

Особенно то, что я действительно его бросила прямо на церемонии. Вскочила на метёлку и унеслась подальше от предложения, к которому, как оказалось, совсем не была готова.

В это время в кабинет осторожно постучали.

– Посетитель! – все разом встрепенулись.

Я уселась в кресло у стола. Метёлка встала в уголке. Дакар со Стиксом юркнули под стол. А Фьяра вылетела в окно и уселась на ветку древней ели, откуда поглядывала на нас птичьим глазом.

– Войдите! – голосом истинной чёрной ведьмы провозгласила я.

– Можно? – сказали, робко открывая дверь, и в кабинет вошла… моя бывшая помощница Карина. С разрешения Фелиса она временно работала секретарём ректора в академии, пока не найдут новую.

В руках Карины были цветы. А вернее, даже не так. Цветок. Шикарный такой, раскидистый, в горшке. Папоротник.

Она подошла и смущённо поставила горшок на мой стол.

– Неужели САМ передал?

– САМ, – подтвердила она. И подняла на меня огромные глазища. – Зря вы с ним так. Вы бы видели, как он мучился. А потом весь в работу ушёл. Кабинет не покидает. Днём и ночью в нём. – Она замолчала и ещё более робко добавила: – А ведь он хороший. И вас правда любит, без всяких там приворотов.

Сказала и протянула мне жёлтый конверт. Тут же засуетилась.

– Пойду я.

Я растерянно смотрела вслед уходящей Карине, пока дверь за ней не закрылась. Тогда осторожно развернула конверт и вытащила из него кольцо и ровный прямоугольник бумаги, на которой красивым почерком было выведено всего несколько строк.

«Дорогая Алкея. Это кольцо – моё последнее предложение вам. Время подумать до заката. Ответом будет ваше появление в академии. Если же вы решительно настроены мне отказать, просто не отвечайте на это послание, я пойму. Пойму и навсегда покину Магиктаун. Я откажусь от должности ректора, улечу подальше и более никогда не буду настаивать на встрече с вами и тем более замужестве.

Граф Костин Марел».

Навсегда улетит? Более не будет настаивать? У меня сердце болезненно сжалось, и руки, державшие бумагу, заметно задрожали.

– Что там? – занервничал Стикс.

Я в тоске посмотрела на кота. В этот момент вековая ель у окна, скрипя, развернулась дуплом к находящимся в комнате, и из него донеслось: