Невеста в облаках или История Регины Соколовой, родившейся под знаком Весов

На сем мы и расстались. А я пошла домой, поставила цветы в вазу, занялась уборкой и стиркой. А вечером пришел Валера, хотя мы с ним об этом не договаривались. Пришел просто так, без дела, а это означало, что он прощенья пришел просить. Он просил прощенья, он хотел мириться – по нему это было видно, хотя ничего и не было сказано. В такие минуты, когда мы с ним были одни, он был мягче, проще, роднее и моя любовь к нему вспыхивала с новой силой. Поговорили о ерунде, а потом поймали такси и поехали к нему. Он почти никогда не оставался у меня, любил ночевать дома.

Он не поехал к ней, что бы у них там ни было, он поехал ко мне и провел ночь со мной. Этого мне было достаточно. Я все простила. А на следующий день у нас с ним были прыжки, и все было, как прежде.

От сумы и от тюрьмы…

Во вторник работы было по горло – вторник вообще неудачный для Весов день. Самолет наш забрали на плановую профилактику, а нас пока пересадили на другой борт. Это означало, что готовить к полету все следовало с чистого листа: проводники сбились с ног, проверяя комплекты, перетаскивая новые порции продуктов и выпивки, заряжая кофейные автоматы, чайники, микроволновки. Времени было уже два часа, уже регистрация скоро кончится, а еще ничего не было готово. Ну почти готово, но хвосты торчат всюду.

Я была замотанная, как черт. А тут еще Валера прибежал – опять какие-то вещи, опять кому-то передавать. Третий или четвертый раз уже у него эти вещи, я внимания не обращаю, беру с собой, потом отдаю ему там, на посадке. Не в кабину же ему с собой тащить все это барахло, правда ведь, а иначе на что же я здесь? Я ему в помощь. Один раз спросила, что там у него, – сказал, друзья просили привезти, наши, которые в Германии живут.

Это нормально, все возят, как в поезде с проводницей передают, так и тут, с нами. Нас, по идее, тоже полагается досматривать, как и пассажиров, и досматривают формально, но мы же туда-сюда крутимся постоянно, какой тут досмотр… В прошлые разы он мне эти вещи дома еще совал. А тут, видно, в последний момент прямо в аэропорт принесли. Хотя ну какие им там, в Германии, нужны наши вещи? Бабушкин сервиз? Книги из «Букиниста» на Литейном? Ладно, дело не мое. Некоторые вон из-за границы везут тюками, умудряются распихать по углам и выносят потом еще пару дней. Вот это, можно сказать, действительно контрабанда. Хотя подумаешь, ну везут они десять упаковок лифчиков, ну сдают потом на рынке торговцам… Убыток, что ли? Все возят, вся страна челночит…

Закрыли вроде все дыры, закончили регистрацию, стали готовиться к приему пассажиров. Народ медленно подтягивается, я разбираюсь со своим эконом-классом. Оля – с «бизнесом», Костя запихивает ручную кладь на полки, Галя носится с каким-то ребенком, которому срочно понадобилось в туалет, зовет меня объясниться по-английски с его родителями… Все как всегда. Когда уже большую часть рассадили, я увидела Хельмута: я ему улыбнулась, он мне тоже, времени нет сейчас разговаривать, потом поговорим… Ну вот, вроде все на местах. Ждем последних. Но и последние не опаздывают – полный комплект, все пришли, можно закрывать двери и идти на взлетную.

Ждем. Еще ждем. И еще. Нет команды закрыть люки. Пассажиры уже мечтают о виски, но подавать полагается только после взлета. Погода, вроде, прекрасная, небо чистое. Может, в Берлине что-нибудь?

Вот уже почти полчаса прошло – сидим. В конце концов Оля, которая не может оторваться от своего вечно капризничающего «бизнес-класса», посылает меня в кабину узнать, что там. А там тягостное молчание. Командир явно чем-то недоволен, но объяснять не хочет.

– Андрей Сергеич, пассажиры волнуются.

– Что я могу сделать? Сидим, ждем. Регина, принесите нам кофе, чувствую, долго еще сидеть.

– А что случилось? На посадке нелетная?

– Ничего не объясняют. Молчат. У вас все пассажиры на борту, точно?

– Точно, Андрей Сергеич.

– Свободных мест много?

– Семь мест. Четыре – в «бизнесе» и три – в «экономе».

– Может, шишку какую-то ждут. Предупредили бы хоть. И так летим в ночь, немцы будут недовольны.

Валера молчит, бортинженер Коля играет в игрушку вроде «тетриса», штурман отрывается от газеты и говорит:

– Андрей, может, проверка?

– Какие, к черту, проверки?! График они срывают! Могли бы раньше проверить!

– Какая проверка, Николай Рудольфович?

– Да кто ж их знает, Регина! Не переживай. Досмотрят самолет. Или учения у них – хотя даже если учения, возни много будет…

– Ладно, Коля, не будем паниковать раньше времени, – говорит командир и, обращаясь ко мне, добавляет: – Передайте Оле, что диспетчерскую я запросил, ответа нет. Приказано ждать. Путь дадут пассажирам все, что требуется, а то эти чертовы немцы начнут сейчас ругаться; знаю я их, летят, только чтобы нажраться в полете как следует.