Невеста вне отбора

Усмехнувшись, Катти потерла кончик носа. Теперь понятно, отчего Германику не казнили за проникновение в королевский кабинет. Хотя, если ей столько лет, сколько она говорит, то... Это ж какого короля она дочь? Стоп. Брата? Гар - принц? Но в брачной книге явно указано, что ребенок у королевской четы один.

Прижав письмо к губам, Катарина поняла, что без личного разговора разобраться во всем этом - невозможно. Подумать только - брат наследного принца. Тоже бастард? Или... Или кровный побратим?

- Ну что, тебе стало легче?

- Не знаю. - Катарина нахмурилась. - Слишком много всего. Информации, слов... Вот почему он не начал с этого?

И она широким жестом обвела двенадцать писем и какой-то кулон с янтарем.

- Вот его и спросишь. Но не сразу. А то еще сломаешь обидчику нос, - пошутила Мадди, - и пойдешь на королевский суд за нападение на белатора.

- Я бы никогда не подняла на него руку, - покачала головой Катарина. - Понимаешь, он мне сразу понравился. Я еще подумала «красивый с гадким характером». А потом, как-то понемногу, вспомнила и... вот поганец. Вспомнила и своего Гара.

- Гара? Ну логично, привыкнуть к новому имени - тяжело. А вот откликаться на произв... Лиаду. Хиллиард. Нет, он же не похож.

И Мадди погрузилась в глубокие раздумья. Что не помешало ей напомнить Катарине об обеде.

За обедом мэдчен ван Ретт вспомнила о том времени, когда она худела - жидкий овощной суп, овощной пюре и пустой чай. А что поделать, вкусно покушала за завтраком, изволь поголодать.

- Из крайности в крайность? - с любопытством спросила Ильтиона.

- Нет, что ты, просто люблю овощи, - пожала плечами Катти. - И так бывает.

- Да, действительно, - медленно кивнула Ильтиона.

Боудира почти ничего не ела. И смотрела в одну точку - так, что Альда вздрагивала. Стол был круглым, и бедной ванен Сор под гипнотическим взглядом ванен Крют кусок в горло не лез.

А вот Мадди на время обеда свои раздумья отставила в сторону. Тем более все, что хотела, она обдумала. И нужны были ответы на некоторые вопросы. Но обсуждать все это за столом не хотелось.

- На ближайшие два дня я объявляю запрет на конфеты, - серьезно произнесла Катарина, закрыв за собой дверь.

- Тогда вырасти ягодки. А то давно ими не лакомились, - так же серьезно ответила Мадди. - И скажи-ка мне, может амулет личины, наложенный на голосовой артефакт, дать искажение этого самого голоса?

Ох. Катарина медленно осела в кресло, собрала в кучку разбегающиеся мысли и решительно ответила:

- Может. Если вначале надеть личину, а потом голосовик - один голос, если наоборот - другой.

- Тогда, вероятно, мой драгоценный Лиаду и Хиллиард - одно лицо.

Катти встала и вытащила листок из секретера.

- Когда Германика увидела мой рисунок, она сказала: «Думаешь, Мадди станет нашей королевой?».

- Ой, какая прелесть. Ты мне польстила, в жизни я... эм, плотнее, - восхитилась Мадди и постаралась втянуть живот.

- Я рисую так, как вижу, - пожала плечами Катарина.

- Что ж, вероятно принц знакомился со всеми.

- Думаешь?

- Да ему немоту ниспослали боги, - фыркнула Мадди. - Готова поспорить, что его последовательно отшили все подряд. Одно радует - мой рыбак был на голову ниже его высочества. И не такой широкоплечий. А то я могла бы ему уши-то намять.

Катарина полюбовалась воинственной подругой и с деланым вздохом произнесла:

- Тогда мне пришлось бы ломать нос Альтгару. Чтобы оказаться с тобой на соседней лавке. А потом вместе в шахте кайлом махать.

- Боюсь, что там мы бы не кайлом махали, - хмыкнула Мадди.

- Мадди! - Катти почувствовала, как потеплели щеки.

- Я за правду, - показала язык ванен Скомпф. - Ну ты как? Оттаяла?

- Не знаю. Я еще не поняла.

Ван Ретт погладила пальцем письмо и, встав, убрала его в секретер.

- Остальные письма будешь смотреть?

- Завтра. Давай лучше подумаем о том, что будем показывать на конкурсе талантов.

- Будто им танцев мало, - хмыкнула Мадди.

Катарина передернулась. Она бы не хотела повторения.

- Я умею вязать, - тем временем продолжила Мадди.

- Помню - зимой и под настроение, - улыбнулась Катти.

- А больше - ничего. Ничего из того, что можно продемонстрировать людям.

- Значит, будем думать и пробовать, - пожала плечами ван Ретт.

Грустно посмотрев на подругу, Мадди проникновенно произнесла:

- Я, когда была маленькая, приходила к папе, отлеживающемуся после гулянок. И пела ему песни до тех пор, пока он не давал на новую ленточку или зеркальце, или на конфетки.

- Значит, будешь петь до тех пор, пока тебе не дадут самую роскошную подвеску, - с трудом сдержав смех, произнесла Катарина.

Мадди состроила умильно-грустную мордочку и уточнила:

- Это значит, что я могу забрать остатки конфет?

- Можешь. А я могу спросить?

- Можешь.

- Ты так спокойно отреагировала на Лиаду, то есть на то, что он Хиллиард.

Прожевав конфетку, Мадди ответила:

- А будь я принцессой, поступила бы так же. Я его узнала, он узнал меня. Если он меня выберет, - она пожала плечами, - буду рада. Если нет, знаешь, он подарил мне сказочную любовь. Пойду к себе.